– Ниточка издалека тянется. Догадываешься, по глазам вижу. Только даже если докажем кто это, никто против драконов обвинения не выдвинет. Первой растерзают Тильду, ну, может и Армисию с Этьеной до кучи. И всё. Тильду типа подкупили, Армисии выгодна твоя смерть.

Марева отодвинулась от Элен. Та сидела молча.

– Прибудет к ночи Сеул, расскажу ему.

Элен сделала движение, хотела возразить, вспомнив, что однажды доверила тайну Сеулу. Но промолчала. Тайна она и есть тайна.

– Про библиотеку хотела сказать? – Марева похлопала Элен по плечу.

Элен молча, не шевелясь смотрела в глаза умной старухи.

– Знаю, знаю. Он мне сразу сказал, тебя заодно на верность слову проверили.

Та дорожка привела к тому человеку, куда и эта ведёт.

Там стражника подкупили, он подслушивал. Так еслиб его на полоски разрезали, всё равно, не доказать, что от Стеллы был заслан. Он то, конечно, признался, да что толку.

Поэтому здесь опасно. Повторяю, Стеллу обвинить не удастся.

Сеул найдёт, кто отраву принёс. А ты помалкивай. Смотри, Элен, никому!

И Алонсо не говори. Сеул его зорче глаза бережёт. Надо будет, сам расскажет.

–Иди Элен. Сделай вид, что ничего не произошло. Пусть завтра Тильда выкинет фрукты, как обычно. И сходит за свежими. Впрочем, я сама научу её.

Иди.

Элен выдохнула. Она тоже думала на Стеллу.

Однако, даже не понимала в какой политической игре стала пешкой.

Элен вскочила среди ночи. Мощные хлопки крыльев вернувшихся Алонсо и Сеула разорвали небо.

Девушка радостно заметалась по комнате, всё не могла справиться с мыслями. Как же ей хотелось бежать к нему, встретить. Или всё же иметь гордость и не лезть первой, да и совесть надо иметь, они с дороги, уставшие.

Гордость объединились с совестью и уложил Элен в кровать, где она провертелась до рассвета. Её развлекали чисто женские мысли: "Кстати, а где они шатались, эти двое среди ночи? Летают они быстро. То есть, как бы далеко они не были, к ночи должны были прилететь! А примчались под утро. Значит где-то задержались. Где? Ну не на совещании, это точно. Думаю, драконы такой хренью по ночам не страдают. Может в драконьем казино зажигали?"

Само собой, у "правильных" женщин мысли о том, "что для политики не существует время суток"- в голову не забредают. Там, в голове, только сомнения, ревность и фантазии на тему " а вдруг девчонки!"

Элен еле дождалась утра. Вчера, после происшествия с отравленным персиком, ей не удалось вытолкать Тильду из своей спальни.

Служанка упёрлась, подтянула оттоманку, подперла ею дверь и спала, перекрыв вход в покои к госпоже своим тельцем.

Проснувшись и умывшись Элен с удовольствием рассматривала себя в зеркало, пока Тильда колдовала над её причёской.

События вчерашнего дня не особо испугали Элен. Конечно, ей не хотелось бы умереть в коликах, исходясь рвотой, но, волков бояться…

Элен обдумывала идею, как вывести Стеллу на чистую воду, кое-что уже пришло ей в голову. Надо было хорошенько продумать план и, наконец, раз и навсегда покончить с сумасшедшей дурой.

Элен вздрогнула от радости, сорвалась с места, услышав долгожданный звук колокольчика. Приглашение к завтраку радостной песенкой звенело в воздухе.

Девушка выскочила за дверь, Сеул склонил перед нею свой чёрный капюшон. О! Это что-то новое.

Обычно громадина в чёрном был к ней спиной и, не оборачиваясь, шёл впереди. Сегодня он жестом пригласил её идти впереди себя. Элен шла одна, Армисии не было, рыжую не пригласили!

Девушка подошла к гостинной, Сеул опередил её, открыв дверь.

В столовой произошли изменения, безмерно обрадовавшие Элен.

Вместо трёх, сегодня всего два тронных кресла стояло по торцам стола! Для неё и для него.

Алонсо, как всегда идеально выбритый, одетый с иголочки, сидел на своём месте, смотрел ей в лицо.

Элен замешкалась, не могла сообразить что сделать. Ей хотелось подбежать к нему, обнять, но стеснение и гордость не позволили ступить и шагу.

Он жестом пригласил её присесть.

Понеслось! Упрямство, злость, какая-то неразбериха запрыгала в горле, камнем забултыхалась в сердце Элен.

Она хотела запустить в Алонсо чем-то тяжёлым. Почему он не подошёл, не обнял её? Она бы так прижалась к нему в ответ. Между прочим, она…она…