— Итак, — просвещал их человек средних лет с козлиной бородкой, трескучим голосом и гонором до небес. — У вас пять обязательных песен, за них мы заплатим пять серебряных, по одному на рыло. Это я-я-ясно? — прострекотал он.

— Я-ясно, — с трудом поборов желание спародировать распорядителя, отозвался Кифар.

— Если не споете все пять, ничего не получите. Дальше — по настроению в толпе. Если продолжите, то получите 10% от всего проданного за время вашего выступления пива.

— Идет, — кивнул Диего. — Мы рады любой возможности показать свое искусство этому городу!

— Что значит “любой”? Что-о значит “любо-о-ой”, я вас спрашиваю? У нас элитное заведение, абы-кого не пустят! Да что такое “любой”, если это золотая возможность?!

— Рады любой, — поспешил вклиниться Арлино, — и не ожидали, что нам выдастся ТАКАЯ возможность! — со значением посмотрел он на распорядителя.

Тот повертел носом, но смилостивился:

— Ну ладно, настраивайтесь, скоро ваш вы-ы-ыход.

Когда он ушел, парни облегченно вздохнули.

— Элитное заведение, — фыркнул Марон. — Да в богадельнях выдают больше!

— Хорошо, что у них низкие требования по подбору артистов, хоть накладок не было, — Диего было все равно, какой гонорар им отжалеют. Не зарабатывать же, в самом деле, они сюда пришли.

— Настроились? — в дверях маленькой комнатки, где музыкантам позволили оставить вещи, появился распорядитель. — Пора, вперед!

Группа вышла на сцену. Из зала на них смотрел почти полный зал существ. Кто-то с интересом, кто-то — предвкушая развлечение и откладывая куриную ногу, готовый запустить ее в любой момент. Кто-то вообще не смотрел, продолжая общаться с соседями по столу. Эола еще не было.

— Дамы и господа! — звонко начал Диего. — Сегодня и только сегодня вас ждет НЕЗАБЫВАЕМОЕ выступление ПРЕКРАСНОЙ начинающей группы «Народные любимцы»! — Диего помнил манеру представления Маэстро заклинателя фиолетового пламени и с удовольствием играл роль самовлюбленного артиста. — Итак, мы НАЧИНАЕМ! — и он эффектно раскрыл баян.

Вчерашнее выступление в гостинице было отличной репетицией. Все песни, и веселые, и душевные, находили отклик у зала. Кто-то танцевал, кто-то подпевал, кто-то как заведенный хлопал, когда Райвель начал отбивать ритм ногами, а верхней частью тела танцевал. Молодые разносчицы так и льнули к сцене, особенно когда на передний план выскочили гитаристы. Диего знай себе играл на заднем плане и нет-нет да поглядывал в зал.

Пять песен уже отыграли, но музыкантов не отпустили бы со сцены, даже если бы они захотели. Раздухарившиеся посетители требовали еще и еще, и ангелы были очень даже за: вор так и не появился.

Он вошел в зал на восьмой песне и сел за дальний стол. Одна из подавальщиц тут же отскочила от сцены и через минуту уже очутилась у него на коленях, а на столе стояло аппетитное рагу и кружка пива с густой пеной. Эол улыбнулся, одной рукой обнял ее за талию, а второй начал есть, периодически поглядывая на музыкантов. Те не обращали на нового посетителя ни малейшего внимания, с жаром развлекая остальных. Через пару песен Эол совсем успокоился и полностью переключил внимание на девушку.

Арлино специально не смотрел в сторону сидящего в конце зала преступника, чтобы никак не спровоцировать его. Иногда он отходил на задний план и там, чтобы не было видно его светящихся глаз, проверял, когда Эол собирается уходить. Песен у них было заготовлено много, но все же не на всю ночь, поэтому он надеялся, что вор по своему обыкновению не задержится. Через часа полтора он наконец увидел то, что хотел, и выдал аккорд, сообщающий, что Эол закругляется. Диего аккуратно завершил песню и осипшим от долгого пения голосом объявил:

— Были невероятно рады перед вами выступать! С вами были «Народные любимцы»! ДО НОВЫХ ВСТРЕЧ!

Все оживленно зашумели:

— Молодцы! Выложились! Вот могут же нормальных звать выступать! Мальчики, а вы еще к нам заглянете, м-м-м?

— Непременно заглянем, красавицы, — подмигнул подавальщицам Кифар. — Вы, главное, ждите!

Под эти хвальбы, вопросы и шум ангелы аккуратно ретировались в каморку. К ним заскочил козлобородый распорядитель. На его лице было одновременное довольное и злое выражение. Ребята даже немного растерялись, не понимая, как такое возможно.

— Ну разорили, разорили! — причитал он и тут же хвалил: — Но зал разорвали, разорвали!

Он вручил парням оплату и вытолкал через черный ход на улицу, пока они не успели заработать что-то еще. Такая поспешность играла карателям на руку.

— Отлично, мы ушли раньше, поэтому он ничего не должен заподозрить. Он выйдет, — Арлино на мгновение вошел в транс, — через черный ход! Прячемся!

Ангелы сиганули на ближайшую крышу и спрятались за ее конек. Там они сбросили личины музыкантов и схлопнули[4] крылья, чтобы те не мешали им стоять рядом. Диего взмахом руки окружил отряд пологом, скрывающим их от лишних глаз и ушей.