— Это было неплохо!

Неплохо — подумала я тоже. С каждой тренировкой из меня неловкой и местами деревянной, получается гибкая и уверенная кошка. Я горжусь собой и абсолютно не понимаю в какой момент происходит скачок. Вчера я не могла выкрутить руку, уворачиваясь рывком локтя в сторону, а сегодня делаю это даже без команды и подсказок. Мой мозг выстраивает бесконечно повторяющиеся упражнения в звенья одной цепи. Теперь меня не так просто скрутить. Даже с животом, который усложняет движения.

— Я застигнут врасплох! Еще немного и ученик превзойдет учителя.

— Мне бы этого хотелось, — улыбаюсь я, подав руку парню, но тот мою поддержку отвергает.

— Всего месяц работы, а какой результат! Еще месяцок подтянешь самооборону, потом пометаем ножи, — Джим почесывает затылок, — Крис вроде кинжалы метает? Вот его подключим, а потом…

— А потом ей рожать в начале мая, — смеется Эйдан, — Ты притормози.

— Я введу щадящий режим.

— Знаю я твои щадящие, а потом ее супругу надо объяснять, почему у Эми полно синяков.

Меня умиляет защита Эйдана. Он и правда, как братец. Вступается за меня, хотя сам порой нуждается в защите. Особенно когда Джим его неоправданно гоняет.

Из зала выхожу в половине девятого вечера, приняв короткий душ по расписанию. Позволяют мыться не больше пяти минут. Расход около 10 литров на человека, приходится экономить. Эйдан рядом. Несет сумки. У меня пятый месяц, но по ощущениям как полноценный шестой. Иногда живот становится больше, а потом уменьшается. Доктор говорит, что все в порядке. Это зависит от питания и стрессов. Последних в моей жизни стало меньше с появлением занятий. Там я снимаю все тревоги напрочь. Остается тепло в мышцах и ветер в голове. Иначе это никак не назовешь. Я становлюсь все более забывчивой. А еще голодной до крови вампира. Кристофер в прямом смысле настоятельно выдерживает паузы моего лечения вакциной вампиров.

— Надо зайти к пекарю. Он должен был отложить для нас свежих булок.

— Давай, — соглашаюсь я, переключив внимание на еду, — Кристофер сегодня не вернется. Они с Бэном в последнее время пропадают.

— Третье марта, теплеет. Самое то разведать обстановку.

— Ты знаешь куда они направились?

— На заводы Хандинга. Там полно масел и бензина.

— У нас все еще проблемы с горючим?

— А ты как думала? — Усмехается Эйдан, — Пока стоят генераторы проблема сохраняется

Я бы хотела быть рядом с Кристофером на вылазках. Страховать его и помогать. Но в реальности это невозможно, ведь вампиру придется все делать с оглядкой на меня. Для такого мы должны быть чужими.

Пекарь Верс человек вредный. При мне почти не говорит, но всегда выбирает выпечку получше, а еще докладывает булочек с изюмом без оплаты. Сухо так добавляет: «для малыша». В городе далеко не все поддерживают идею сотрудничества с вампирами, но почти никто не осмеливается высказаться прямо. В этот раз что-то пошло не так. Возможно Верс, мужчина очень полный с короткой бородой и вечно пыхтящий за работой, пребывает не в духе после сложного рабочего дня. Иначе мне трудно описать его насупившийся вид, сведенные совиные брови и резкое: — Чего вам надо?

Правда Эйдан не реагирует на гнев, протягивает холщовую сумку и просит, — Две белого, как обычно.

В маленькой деревянной лавке помимо нас стоят и другие покупатели. Утром многие не успевают взять хлеб, поэтому выстраиваются к старику Варсу вечером.

— Нет белого, бери черный с отрубями и не води сюда эту женщину, — старик отмахивается в мою сторону, достает со стеллажа пару булок хлеба и закидывает в сумку парню, — Вынашивает вампирское отродье, а я ее булками подкармливаю.

— Что? — переспрашиваю я, вскипая, — Это вы обо мне?

— Уходи прочь. И больше сюда не ходи.

Я отхожу на шаг назад и врезаюсь в женщину. Та брезгливо отступает в сторону, но другая, помоложе, пытается поддержать.

— Верс, что с вами не так? Ее муж нам очень помогает.

— Не надо, Эйдан, — прошу я, потянув парня за руку, — Пойдем отсюда.

— Иди, парень, — бормочет старик, — Здесь не место зараженным.

Мы уходим, а люди, как ни в чем не бывало, встают в очередь за хлебом.

Я ускоряю шаг, не замечая поддержки брюнета. Отовсюду ловлю взгляды, будто все слышали неприязнь пекаря. Если один осмелился сказать, что думает, скажут и другие.

— Эми, не стоит обращать внимание на Верса. Он просто не в духе.

— Нет, Эйдан, он просто не знал чей это ребенок, — громко возражаю я, — Кто-то сказал ему, и он не стал врать.

— Со временем он поменяет свою точку зрения, — парень все-таки догоняет меня, хватает под локоть и притормаживает, — За целый месяц никто не пытался оскорбить тебя или Кристофера. Но ты знаешь, люди многое пережили.

— Знаю, — вздыхаю я, окончательно затормозив, — Но от этого не легче. Мне хочется верить, что мы сможем жить среди людей. Вот только…