Улли слушала излияния соседки краем уха, и ей было, по большей части, стыдно, и ещё немного скучно, это было видно без магии. Своим демонским чутьём я уже неделю ловила с её стороны только негатив, ей действительно не нравилось в этом городе всё, и друзей у неё не было, потому что она постоянно сидела вечерами одна – тут Санни говорила правду. Но я смотрела на саму Санни и думала, что если она для Улли – единственный «друг» в этом городе, то становится понятно, почему Улли не горит желанием завести ещё парочку таких же «друзей».

Санни всё лепетала и лепетала о своей и Уллиной неприспособленности, трогательной неопытности и милой наивности, я не перебивала, изучая на этот раз Санни – у этой внутри был лёгкий страх, такой же наигранный, как и детское лицо, но ощущался он по-настоящему – она вживалась в роль, как самая гениальная актриса, когда она заливала мне о своей глупости и растерянности, она действительно себя так чувствовала, от этого угадать её настоящие мотивы становилось сложнее.

??????????????????????????

Когда она подсела почти вплотную, вцепилась в мою руку и перешла от намёков к прямым предложениям куда-нибудь сходить вместе со мной и моими друзьями, «всё равно, какой они будут расы, мы одинаково полюбим всех, кого любишь ты», до меня начало доходить – она где-то поймала слух о том, что я сидела за одной партой с невестой Деймона ис'Тера, и хочет заполучить себе такие полезные связи, через меня.

«И здесь тоже деньги. Все любят деньги, даже невинные эльфийки. Но этой конкретной я готова даже заплатить, чтобы она отстала.»

Я решила хорошо обдумать любую, даже такую интересную возможность убрать эту писклявую канарейку подальше от моей комнаты, и пригласила обеих девушек к себе на чай в пять. Санни радостно согласилась и пообещала купить пирожные, хотя внутри неё я видела дрожь раздражения – она рассчитывала на другой результат, хотя готова была потерпеть и мой бесполезный чай, ради более далёких перспектив.

Они ушли почти сразу, я ещё немного посидела в позе лотоса, потом сдалась и перестала себе врать – я не лотос, я не умею им быть, хватит пытаться, это бесполезно. Я была им всего раз в жизни, минут двадцать от силы, на далёком острове, где моим сознанием безраздельно владел бессовестный демон, который использовал меня как площадку для отдыха, а потом упорхнул в свою привычную жизнь, полную ярких впечатлений и рукотворных красавиц. Он был так нереально прекрасен, что я не только думать, я дышать забывала, когда смотрела на него, и от этого мне казалось, что я плыву по течению и не двигаюсь, получая от этого удовольствие. Но это не так. Я хочу сама выбирать направление движения своей жизни, и всегда хотела, просто, глядя на него, ненадолго об этом забыла.

А теперь прекрасный сон кончился. Я улетела с волшебником на вертолёте, а потом проснулась на своём канате между «вчера» и «завтра», и поняла, что я всё там же, и выхода всё ещё нет. А он нужен. Я точно знала, чего я не хочу, но чего хочу, никак не могла понять, хотя копалась в себе, как проклятый гном, пытаясь добуриться до истины и понять свои личные, никем не навязанные желания.

«Кто бы мне сказал, чего я хочу.»

Я всегда не без повода считала себя очень целеустремлённой, и всегда шла к победе, не отвлекаясь на мелочи, но только сейчас поняла, что цели мне всю жизнь ставил кто-то другой – родители, учителя, наставницы, преподаватели, кто угодно, но не я сама. И теперь мама по привычке поставила мне цель, а я внезапно не захотела к ней бежать, сломя голову. Может быть, потому, что по пути засмотрелась на очень красивую стрекозу, притормозила, задумалась и познала простую, но абсолютную истину, которую сразу же забыла, а теперь не могу найти, мучаясь от дыры на месте снятой картины за спиной, которая ощущается в звуке моего дыхания, хотя глазами я её не вижу.

Внутри опять был этот вой, злое бессильное чувство, огромное, больше меня и больше мира, но такое тонкое, что я никак не могла его рассмотреть. Я видела себя в портретах Кори, как в зеркале, и не хотела такой становиться, но судя по тому, что он это нарисовал, я уже такая.

Выхода не было. Солнце давно стояло в зените, перевалив за обед, я делала вид, что медитирую, а сама просто сидела на деревянной площадке и смотрела на воду в пруду с рыбками, они плавали там лениво и медленно, давно зная границы водоёма и не претендуя на большее.

«Как я.»

Что-то мелькнуло в памяти, из совсем свежих воспоминаний, что-то связанное с водой и мыслями, вроде тех, которые одолевали меня саму, кто-то рядом со мной совсем недавно мучился примерно теми же вопросами, и нашёл выход.

«Тёмный Вестник, из книги.»

Я читала эту историю как фантастику, хвастливую застольную байку, которую травят, когда все уже достаточно пьяны, чтобы не придираться к нелогичности сюжета и излишней крутости персонажей. А потом я познакомилась с Люком, который вдруг отнёсся к этой книге серьёзно, и начала сопоставлять факты, один за другим.

«Вестник не знал, чего хочет, поэтому решил спросить у богов. Но ни одного бога рядом не оказалось, поэтому он нашёл божественный артефакт, "Фонтан желаний", и провёл ритуал. Но артефакты богов так хитро устроены, что никогда не дают прямых ответов и ничего не решают за смертных, только подталкивают их к самостоятельным решениям. Вестник об этом знал, поэтому экипировался для ритуала так, чтобы можно было выжить в лесу неделю без посторонней помощи. Но артефакт обладает разумом, и даже, как утверждают некоторые источники, весьма циничным чувством юмора, поэтому желание Вестника исполнилось в полном объёме – он таки попал в лес совершенно один, ровно на неделю, и осознал своё главное желание – выжить, больше у него вопросов к богам не осталось.»