Шрифт:
Причёска у Гейта обещала быть премилейшей!
Глава 18
У Вёльвиного дома во дворе, возле самых окон, не видная с улицы, притаилась маленькая, аккуратная лавочка. Летом и осенью Старая Вёльва с удовольствием сидела на её удобном основании из древесины южного эддра и в редкие минуты тишины и спокойствия неспешно наблюдала за жизнью родной улицы.
Зимой и ранней холодной весной лавочка пустовала: промозглые ветра и низкие температуры не радовали тело Старой Вёльвы. Но сейчас, на пороге весны, закутавшись по самый нос в шкуру снежного медведя, подтянув к себе ноги, там дышала воздухом одинокая, как перст, Янника. По крайней мере, так гласила официальная версия.
– Доченька, – привычно интересовалась вёльва, добродушно следя за суматошными ежевечерними сборами, – ты там надолго? На улице же ночь почти, ветер и мороз крепчает! Замёрзнешь!
– Не замерзну, Хейдуша! – уверяла Янника, очень стараясь не выдать себя, но в предвкушении носясь по домику со скоростью лёгкой кибитки. – И чего ты каждый раз беспокоишься? Я вот она – рядом! Если нужна буду – шумни, услышу и прибегу.
– Да если мне нужно, я и сама прибегу, – хитро щурила глаза вёльва, наблюдая.
Янника пугалась, вздёргивала свой очаровательный носик и быстро-быстро мотала головой:
– Не нужно ходить! Зачем? Я сама вернусь! А то ты разгорячённая, Хейдуша, – тут же проявляла она искреннее беспокойство за вёльву, – выбежишь так, а там опачки – простуда!
– Простуда, говоришь? Ну-ну… А сама?
– А мне нормально! – уверяла со всей своей искренностью Янника. – Мне просто дома воздуха не хватает! Воздуха! Дышать совсем нечем! В доме жара – жарищей, а я девочка северная. Нам, северным девочкам, холод нужен.
– Да вижу! – усмехалась Хейд.
– Что видишь? – напрягалась Янника.
– Что тебе холод нужен и воздух!
Суматошная Янника, стараясь уже поскорее улизнуть от опасных вопросов, спешила, путалась в рукавах полушубка, злилась и фыркала. Хейд тогда подходила к ней, спокойно расправляла рукава и помогала девушке одеться. А та, не удержавшись, всегда чмокала вёльву то в щеку, то в нос. А потом снова то в щеку, то в нос. И делала это Янника так искренне, и с такой неприкрытой нежной лаской, что Старая вёльва таяла. И за то ей такое счастье на старости лет…
– Позвала бы, может, кого за компанию? – вдруг предлагала Хейд.
– Кого? – напрягалась Янника.
– Ну Дуську там или соседскую Ирму. Или ещё кого… Одной-то скучно сидеть?
Янника фыркала и коварной лисой бежала за порог:
– Вот уж! Малышам пора в кроватку.
– Шкуру возьми! – кричала ей в сени вёльва. – Она не продувается!
И потом, когда девушка, послушно подхватив из сундука огромную шкуру снежного тора, смывалась из дома быстрее ветра, добавляла в закрытую дверь:
– Чтобы твой «воздух» себе причиндалы не отморозил.
***
Ветер и мороз сегодня и правда разбушевались. Зато юным, разгорячённым телам, полным жара, томления и тревоги, всё нипочём! Закутанные в серебристо-белую шкуру, как в кокон, на той самой лавочке, обнявшись, сидели двое: Риг и Янника. Девушка уже давно переместилась, как-то не очень для себя заметно, близко-близко к юноше. И если бы кто сказал, что это неприлично, то она бы сильно удивилась. А чего здесь такого? Холодно же, в самом деле. А так – тепло. И ему, и ей. Вон какие у него щёки пунцовые. И сердце кровь гонит быстро. Аж сквозь полушубок слышно.
Иногда в кокон, вырывая клок тепла, залетал ледяной ветер со снегом, тогда Риг, обнимал девушку и притягивал её к себе ещё крепче. Ну… чтобы подоткнуть отвёрнутый ветром кусок шкуры! А то иначе никак не получалось.
Янника, доверчиво прильнувшая теперь к горячей груди Рига, нежась в его твёрдых объятиях, болтала без умолку, пытаясь поделиться целым днём, проведённым без него. У юноши начались обязательные выпускные сборы, и видеться они могли только вечерами.
– Представляешь, – делилась Янника, скороговоркой, – счастья Гейту хватило ровно на три дня. Этого вполне достаточно! Но Айда рвалась и дальше улучшать, совершенствовать! А я не позволила! Так и сказала! Нельзя, Айда! Иначе Гейт слишком будет полагаться на свою удачу, а ведь она искусственная, мы лишь дали ему шанс выйти из ущелья живым. И ничего больше. И он не должен о этом забывать! Пусть над остальным сам трудится! Зато потом Айда из остатков сетки наплела браслетов и раздала всем перед контрольной. Ты не поверишь, Риг! Говорят, мэтра Копница чуть удар не хватил, когда весь наш класс получил у него по контрольной высший балл. Высший балл! У Копница! У всех!!! Теперь преподаватели думают, что у мэтра было временное помутнение, когда он нам отметки выставлял, – и довольная Янника захихикала.
Пытаясь устроиться ещё удобнее, она завозилась вся-вся и случайно рукой задела шею Рига, тут же уколовшись о холод:
– Ой, ой! У тебя там лёд за воротом! Дай смахну!
Риг нахмурился, поправляя воротник:
– Да ничего, – смутился он, – там немного, сейчас всё само растает.
Янника посмотрела на свою ладонь. Она была перепачкана чем-то тёмным.
– И волосы у тебя чумазые, – фыркнула она и рассмеялась, потому что уж очень забавное выражение сейчас появилось на лице Рига.