Мысли уже бежали вперёд, и она не могла их остановить. Всё будет хорошо. Она сумеет это сделать.

Эрвин сидел за шахматами с одним из ребят-оруженосцев, когда слуга передал ему приказ от баронессы придти к ней для беседы. Странно. Что бы это значило? Для какой такой ещё беседы? Вечером она ещё ни разу не разговаривала с ним вот так вот. Бывало, она спрашивала о чём-нибудь мимоходом или как тогда, у конюшни, про своего пасынка, но сейчас это было что-то новое.

Он зашёл, мягко прикрыв дверь за собой, остановился у самого порога. Баронесса сидела за столом с какими-то бумагами, наверное, со счетами. Шла осень, и надо было вести подсчёты оброков и сборов с крестьян, может, она занималась этим. Делала вид, что не видит и не слышит его. Что-то читала, потом писала, аккуратно обмакивая перо в баночку с чернилами. Эрвин ждал, наблюдая за ней.

– Подойдите сюда,- приказала, он повиновался, подойдя к столу.- Ближе. Не бойтесь, я вас не укушу.

Сама только мельком глянула и опять даже не смотрит. Эрвин молчал и терпеливо ждал. Она заставила его встать у самого окна, сбоку от стола. Деревянные ставни были открыты, и за окном сгущалась темнота. Под вечер натянуло мрака, и ветер нагнал мрачных тяжёлых туч, уже в темноте пошёл дождь, и резкие порывы холодного осеннего ветра кидали дождевую влагу в открытое окно мелкими стылыми брызгами. Они попадали на лицо и на руки.

Она специально поставила его здесь, у самого окна, но Эрвин не отступил в сторону, подальше от дождя. Если она хочет, чтобы он стоял здесь, хорошо, он постоит и здесь.

Какая вообще надобность держать ночью открытое окно? Зачем? Любительница дышать свежим воздухом? Что за блажь?

Через момент Эрвин почувствовал, что начал мёрзнуть. Конечно, выдернули его из-под тёплого камина и сюда под открытое окно, почти под дождь. С таким же успехом она могла бы вызвать его и на улицу, ничего бы не изменилось.

– Всё нормально?- спросила вдруг, даже не поднимая головы, продолжала что-то писать.- Вам не холодно? Если холодно, можете закрыть окно.

– Нормально. Вы же не для этого меня пригласили?

Она отодвинула от себя пергаментный лист, исписанный мелким почерком, и подняла на него глаза.

– А что?

Эрвин пожал плечами.

– Окно вам мог бы закрыть любой слуга.

Усмехнулась, опуская взгляд. Спросила:

– Вы не поехали в Гавард. Почему?

– Я не захотел.

Она удивилась, поднимая брови.

– И что, барон позволил вам не ехать? Только потому, что у вас нет желания?

– Он спросил моего согласия, а я отказался.

– Такое может быть? Вы не шутите? Я не могу себе представить, чтобы он спрашивал хоть у кого-то согласия.

Эрвин вместо ответа просто пожал плечами. Ания поднялась из-за стола и прошла к камину. Он уже давно потух, но ей и не хотелось тепла. Из-за переживаний и, возможно, беременности её бросало в жар. Хотелось свободы, дышать во всю грудь. Она машинально потянула вимпл – шейный платок.

– Вам плохо?- спросил Эрвин, заметив её движение.

– Всё нормально.- Только мельком глянула в его сторону.- Сейчас пройдёт.

– Может, воды или позвать кого?

– Не надо.

Ания вернулась за стол и сгребла все документы в бок, на край стола. Подняла взгляд снизу вверх на лицо Эрвина и спросила:

– Вы ничего не сказали ему, да?

Эрвин подумал мгновение и уточнил:

– О чём?

– О нашем разговоре у конюшни... О том, что я спрашивала про него... Вы ему не сказали?

– Откуда вы знаете? По поведению барона?

Ания отвела взгляд в сторону. Конечно, по нему, откуда же ещё, как она ещё могла это понять?

– Если бы вы проболтались, я узнала бы об этом первой.

– Я – проболтался? Вы так обо мне думаете?

– Какая разница, что я думаю.

Ох, разговор шёл как раз не в том русле, как хотелось бы. Ну разве, после всего он ещё захочет вина? О чём она думает? Но ничего не могла с собой поделать, язык, в который раз подводил её.

– Я не собираюсь лезть в ваши дела с мужем, будьте уверены, меня это не касается,- заверил её.- Вы это хотели от меня услышать? Я могу идти? Миледи?

«Нет! Нет, конечно же, нет! Ты ещё не сделал то, что я хотела заставить тебя сделать!»

– Вы правы, вас это не касается. Барон – человек очень подозрительный и может быть очень злопамятным. Если вы заставите его сомневаться во мне, от этого будет плохо не только мне, но и всем.

Эрвин усмехнулся на её слова.

– Вы что ли угрожаете мне?

– Боже упаси...

– Если вы сами позволяете расти этим сомнениям, причём тут я?

– Я ничего не позволяю!- Она не заметила, как повысила голос. Что это, начала выходить из себя?