Кроме того, был переписан код отпечатков пальцев и теперь открыть двери мог только Роб. Данные бывшего ученика остались у Фэллона еще со времен службы Вояки в «Черной сотне».

Почему был выбран именно Роб? Во-первых, в случае провала кардиналы остались бы не при делах, и дальше смогли бы вести свою игру против магистра, пользуясь авторитетом у последнего, свалив все на неких заговорщиков среди несуществующего сопротивления. А во-вторых, Роб был одним из союзников, служивших в тайной полиции Далласа и не первый год числился беглым преступником, о котором само собой ни в полиции Далласа, ни в ЦРУ, ни в Интерполе ничего не знали, кроме как то, что он будет мстить за смерть жены.

В общем, всю вину свалили бы на него, тем более Фэллон старательно потрудился, что бы никто и никогда не выдал скрывающегося в России Роба властям Америки. Особенно, если учесть, что в самой России прошлое Роба знали только особо избранные. Все шито-крыто, не считая одного факта — император рассказал Петрову о Робе прямиком перед вылетом, о чем кардинал, находившийся в Америке, не смел и предположить.

К тому же, Кайлер детально прочитал мысли всех домочадцев в жилище Роба при встрече с императором и выяснил — утечек не было, во всяком случае тогда. Случись таковая, то пришлось бы менять стратегию и переписывать сценарий операции с нуля, что скорее всего потребовало бы времени, которое и так утекало сквозь пальцы, как песок из песочных часов.

Несмотря на все трудности, кардинал Фэллон был спокоен. — «Роба не найдут в любом случае, во всех документах внешнего мира, будь то паспортный департамент Империи или тайный реестр ЦРУ, он известен, как Алексей Мартынов, уроженец Алтайской Губернии. А если Николай и разболтает, то сам виноват, мы официально даже не товарищи». — Биографию строили детально, с мельчайшими подробностями. Имелась запись в роддоме, журнал которого пришлось полностью переписать, а так же отметки в документах так называемых родителей Роба — семье Мартыновых, погибших десять лет назад в авиакатастрофе вместе с почти всеми родственниками. То есть, по легенде, Роб воспитывал усыновленного племянника. С ним же жили двоюродные братья, которые якобы не попали на тот злополучный рейс.

На самом деле, никаких двоюродных или каких-либо еще братьев в семье Мартыновых отродясь и не было, как впрочем, и самой семьи, но сказать об этом якобы покойные уже не могли.

История с Робом вышла запутанная, но теперь, как шутил Николай, и комар носа не подточит. Все оказалось переписано до мельчайших деталей, иначе Фэллон бы не был Фэллоном — самым из придирчивых и скрупулезных кардиналов. — «В любом случае, я сделал все, что мог. Надеюсь, у Николая хватит ума не растрепать никому прошлое Роба, да и ему самому тоже не помешают мозги, он не похож на болтуна, справится».

«Так, теперь сетчатка. Это проще простого». — Вернувшись к делу, подумал кардинал, которому в былые годы приходилось взламывать замки и технику, защищенную подобными паролями едва ли не каждый день. — «Главное, что Таби не получит сигнала. Все письма поступят мне». — Фэллон потянулся за кофе, но обнаружил стакан пустым. — «Черт с ним, обойдусь». — Решив закончить дело, второй кардинал снова забарабанил по клавиатуре с особой силой.

И действительно, на соседний компьютер от системы безопасности телепорта приходило одно сообщение за другим. Все они предназначались магистру Таби. Но последний, как можно догадаться, не знал о взломе ни сном, ни духом.

Дальше — дело техники. Оставалось только одно — добыть пробу крови Роба и выделить искомый гормон. Фэллон знал, что каждый раз, перед отправкой на боевое задание, все спецназовцы проходят обследование и в этот раз медсестра по указанию ротного взяла немного больше крови, чем обычно.

За всем стоял господин Верговский, которому и доставили образец под прикрытием выборочной проверки в Москве. Как уже не сложно было догадаться, возможно, Кайлер мчался в Вегас на всех парусах не с пустыми руками, везя заветную пробирку, без которой невозможно было завершить подготовку. — «Ненавижу политику, но без нее мы бы уже присоединились к мертвецам, забавно, но ведь правда, приходится управлять миром через других».

Кардинал вновь забарабанил по клавиатуре с еще большим задором.

«К приезду брата определенно успею». — Фэллон знал, что самое сложное осталось позади и ему не составит труда внести свои правки в программный код компьютера, охраняющего телепорт.

Вообще, второй кардинал всегда, с самого детства, отличался скрупулезностью и делал всякое дело или с отличием, или вообще не брался за него. В школе он был первым учеником, в Гарварде ему уже на первом курсе удалось взломать базу университета и остаться незамеченным.

После Гарварда, выпускник Фэллон успешно прошел квалификационный экзамен и поступил на службу в ЦРУ, что казалось почти фантастикой для столь молодого возраста. С тех пор, взлом компьютеров стал не только хобби и учебой, но и высокооплачиваемой работой. Фэллон был очень обаятелен и обладал острым и изворотливым умом, что позволяло ему быть в курсе всего происходящего в мире.

Вот и сейчас, кардинал, преодолевая сонливость, смотрел в монитор уставшими глазами, но не сдавался. Чашек кофе на столе все же становилось все больше, а иногда в руке проскальзывала сигарета (в отличие от остальных, второй кардинал курил довольно редко), но дело ладилось.