— Это как? Он что размахивал винтовкой, как дубинкой, а бандиты стояли и смотрели, как их убивают?

— Лопатин дал мне почитать показания выжившего бандита, Макара Рыбакова. Там он подробно описал схватку сторожа с бандитами.

— А он что в сторонке стоял и смотрел?

— Как он пишет, он был в этот момент в вагоне. Дело в том, что бандиты по наводке искали в этом вагоне наркотики, вагон был с лекарствами, закупленными в САСШ (Североамериканские соединённые штаты) и следовал из Владивостока в Москву. В начале ноября он оказался в Новосибирске и на время праздников было решено оставить его у нас под надёжной охраной.

— И свалили охрану столь важного объекта на школьника, — саркастически заметил Тарасов.

— Это-то и странно, — согласился с ним его заместитель, — мне кажется, в этом направлении нужно отдельно разобраться, как такое могло получиться.

Тарасов кивнул, соглашаясь с замом.

— Напарником Берестову был назначен опытный боец ВОХРа, который не вышел на дежурство и Берестов оказался в одиночестве.

— Вохровца нашли?

— Я не знаю, не интересовался.

— Ладно, рассказывай дальше.

— Со слов Рыбакова им была известна маркировка ящиков с наркотиками и когда они вскрыли вагон, его, как самого молодого отправили искать нужные ящики, которых было всего два.

— А наркотик-то, какой был?

— Героин.

— Ух, ты! Два ящика героина, да это же целое состояние.

— Короче, когда Рыбаков нашёл ящик, в котором были упакованы пакеты с наркотой, он решил сбежать, прихватив один из них. В банде он был всего с месяц и порядки в ней ему не нравились. А тут такой случай подвернулся. В вагоне была дверь, запирающаяся изнутри и выходящая на другую сторону. Он, несмотря на свою молодость, был как раз неплохим медвежатником, но, открыть дверь просто не успел. Услышал женский голос, и ему стало любопытно. Правду говорят про любопытных кошек.

— Молодой ещё, — прокомментировал Тарасов.

— Ага, — согласился Силин и продолжил: — Короче говоря, всю схватку Берестова с бандитами он наблюдал из вагона. Плюс подсветка фонарём, который он оставил возле открытой двери.

— Давай со всеми подробностями, — попросил Тарасов

— Со слов Рыбакова, он осторожно выглянул и увидел мужчину и женщину в форме железнодорожников, которые, как потом выяснилось, были любовниками, и они разбегались после свидания. Только этим и можно было объяснить, что они, потеряв всякую осторожность, не обратили внимания на свет фонаря и, ни о чём, не подозревая, пролезли под вагоном на ту сторону и попали прямо в руки Глухова. Тот стал их допрашивать, кто такие и чего они тут забыли. И в этот момент появился сторож, которого Глухарь с ходу велел убрать. Стоящий рядом бандит, по кличке Чиж и фамилии Чижов, правая рука Глухаря, получив от него команду, протянул руку в сторону сторожа и выстрелил. Но тот, успел перед самым выстрелом стукнуть своей берданкой тому по руке, подбивая её вверх, а потом сразу ударил его прикладом в лицо. Потом было выяснено, что удар пришёлся точно в переносицу и был настолько силен, что кости перебитого носа проникли в мозг, так что смерть Чижова была мгновенной.

— Ну, если удар был произведён с разбегу, тогда все ясно, — заметил Тарасов.

— Так и было, — ответил Силин, — уже потом сторож показал, что он наткнулся на бандитов неожиданно, на бегу, заворачивая за угол склада.

— Продолжай, что дальше было.

— Чижов от удара повалился на Глухова и тот, чтобы не упасть был вынужден наклониться и шагнуть вперёд. Рука с револьвером у него опустилась к земле и в этот момент Ветров (это мужчина железнодорожник) ударил по револьверу ногой, выбивая его из руки Глухаря. Они сцепились и покатились по земле, мутузя друг друга. Рыбаков в это время смотрел на них. Когда же он посмотрел в сторону сторожа, то увидел, как тот добивает последнего бандита. Он ударил дулом винтовки тому прямо под подбородок. Тот даже выстрелить не успел, несмотря на то, что держал револьвер в руке. Представьте картину, стоит этот наш Вася Берестов, в руке держит винтовку, вокруг него четыре трупа, сам весь в крови с головы до ног.

— Боевое безумство, — заметил Тарасов.

— Если бы он после всего этого упал в обморок, потерял сознание или стал бы рвать зубами свою винтовку, то да, можно было бы поверить в такую версию.

— А что он? Как дальше себя повёл?

— А он, хладнокровно перекинул винтовку в левую руку, перешагнул через мёртвого Чижова и ребром правой ладони ударил Глухаря по шее, который в это время сидел на Ветрове и душил его. После чего спокойно стащил его с железнодорожника и помог тому подняться.

— А потом?

— А дальше случилась истерика у бабы, полюбовницы Ветрова. Рыбаков тихонечко отполз в сторону и затаился, да вот беда, забыл про фонарь. Тот его и выдал. Берестов догадался, что в вагоне кто-то есть.

— И Рыбаков не сопротивлялся?

— На этот вопрос, когда ему его задали, он ответил: "Нет, жить ещё очень хотелось".

— Да…а, — протянул Тарасов, — пожалуй, пора мне самому познакомиться с нашим героем.

— Надо бы парня наградить как-то, — сказал Силин.

Тарасов вопросительно посмотрел на него.

— Наградить, говоришь? Денежную премию или наградное оружие?

— Я бы и премию дал и пистолет, какой-нибудь трофейный. Восемнадцать лет ему уже исполнилось.

— Ладно, подумаем, — ответил Тарасов. — И начальника станции на премию нужно тоже раскрутить. Во-первых, он их работник и ценностей сберёг на немаленькую сумму. Слушай, а может его к нам переманить, раз у него так хорошо получается с бандитизмом бороться? Как ты считаешь?

— Попытаться, конечно, можно, но мне кажется, что нам это не удастся.