Очень плохой детдомовец семнадцати лет одержимо, до одури влюбляется в хорошую девочку. Он видит цель, но не видит препятствий, а все потому, что у него есть секрет, против которого не устоит ни одна!
Но она устояла. Более того, сделала то, чего он никак от нее не ожидал. А ещё она - его учительница. Хотя, ведь с этого все только начиналось…
Книга не содержит никаких сцен сексуального характера!
Глава 1 Энтузиазм новичка. Антонина
Когда дядя Ваня сказал мне, что в школе-интернате для сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, есть место учителя русского языка и литературы, я очень обрадовалась. Это ж четко по моему профилю!
– Только вот что, доча, - задумчиво прибавил он тогда, словно уже жалея о сказанном, - ты подумай хорошо! Потому как дети эти непростые, со сложными судьбами. А то и, часто, с искалеченной психикой. У меня их половина из числа старшеньких уже на учёте состоит...
Дядя Ваня - брат моего отца и наш местный участковый. Для него я больше чем просто племянница. Скорее, как дочь. Он обстоятельно и подробно объясняет, что было бы хорошо, если бы перед тем, как идти на такую вакансию, я поговорила с психологом из детской комнаты полиции.
Конечно, я обещаю. Но глаза мои уже горят энтузиазмом, а все мысли теперь сосредоточены только на том, чтобы успеть подать свою кандидатуру, опередив других возможных соискателей.
Опыта-то у меня никакого нет - только в прошлом году я закончила пединститут, и до сих пор в поисках работы по специальности. В нашем маленьком городке есть всего три школы, не считая этого интерната. И у них для меня вакансий не имеется!
Чтобы куда-то ещё пробоваться, нужен опыт работы, а где ж его возьмёшь без денег и связей? Поэтому сейчас я, пусть и временно, работаю в библиотеке, радуясь хотя бы этому.
Главное, чтобы взяли, а дальше-то я уверена, что справлюсь. Для меня это еще и вызов в хорошем смысле, как педагогу - помогать в обучении не самых простых деток. Я же не хуже других соискателей! И сделаю все, чтобы детдомовские ребята не только знали, но и любили мои предметы.
Подав заявку немедленно, в пятницу, и еще ничего не зная о результатах, принимаюсь за «домашнюю работу». За одни только выходные составляю кучу учебных планов по своим предметам на полгода вперёд, надеясь продемонстрировать этот материал на собеседовании.
В понедельник наступает «час икс». Я страшно волнуюсь, но, кажется, зря, потому что в итоге получаю эту работу. Уже в среду меня официально зачисляют в штат.
Хотя, после первых восторгов понимаю, что желающих устроиться сюда вряд ли было много, недаром ребята сложные. У психолога в детской комнате полиции я побывала тоже, но, в общем, никаких «Америк» там для меня не открыли.
Перед первым рабочим днём дядя Ваня не забыл позвонить мне, попросив вести себя поосмотрительнее и, в случае чего, сразу же докладывать ему.
– Старайся избегать любых конфликтов и склок, - строго напутствовал он, - ты девочка молодая, неопытная, но для детворы должна всегда быть непререкаемым авторитетом. Уяснила, Антонина?
– Ага, дядь Вань, да вы не волнуйтесь, - мотала я «на ус» и благодарила его, посмеиваясь про себя чересчур серьезному подходу. Ну, подумаешь, детдомовцы!
Не знаю почему, но это ожидание начала настоящей учительской работы казалось для меня почти волшебным. Долгожданным и пугающим одновременно…
Глава 2 Детки
Одетая по-деловому - в пиджаке, юбке и белой блузе, в которых защищала институтский диплом, я уверенно вхожу в учительскую. Настроение праздничное, сегодня первый рабочий день.
Улыбаюсь всем и здороваюсь. Татьяна Ивановна, пожилая завуч, знакомит меня с присутствующими.
– Вот, ваша коллега, прошу любить и жаловать, - немного нараспев говорит она, пока я осматриваюсь, чуть-чуть робея, - Антонина Сергеевна Брежнева, учительница русского языка и литературы.
Она говорит еще что-то, приличествующее случаю. В помещении, за столами расположились Владимир Анатольевич, сухонький мужчина средних лет в очках - учитель математики, и Лариса Тимуровна, некрасивая девушка с выдающимся носом лет тридцати - учитель биологии. Математик приветственно кивает и сразу теряет ко мне всякий интерес. Биологичка же, напротив, задерживается остро-любопытным взглядом. Смотрит свысока.
– Драсьте. Пиджак на вас большемерит, - небрежно бросает она мне, возвращаясь к своему занятию. Красит губы красной помадой, держа маленькое карманное зеркальце на весу, - хотя, с нашими зверятами, уж лучше так. Построже! И говорить, и выглядеть.
Меня сразу коробит слово «зверята». Как она может, это же дети?! Удивленная, я смотрю на Татьяну Ивановну.
– Лара, заканчивай, - немного повышает на нее голос та, впрочем, довольно миролюбиво. Татьяна Ивановна вообще производит впечатление человека доброго и душевного, что для завучей редкость. Даже в детдоме. Наверное, особенно в детдоме.
– Ой, какая хорошенькая! Здравствуйте, - заходит в учительскую ещё одна педагог, с порога смущая меня комплиментом, - ты, главное, не переживай. У нас все преподаватели и ребята нормальные.