Всем нашлось дело под руководством Лёки, отнюдь не чутким, надо сказать, учитывая, что Сергей летал от дома к столу с почти космической скоростью. Разбушевалась, королева.

Скоро на столе материализовалось вино, из закромов Ильи Львовича появился коньяк за какие-то нереальные деньги – подарок того самого ученика, что нынче восседает в министерстве здравоохранения.

Ели, как всегда шумно, с трудом соблюдая приличия. До этикета ли, когда за столом пятеро детей, Соня считала себя взрослой, которые время от времени дразнились, роняли еду в пылу спора, обливались соком, толкались, создавая такой уровень шума, что с истребителем на взлёте не сравнится.

Дед добро поглядывал на продолжателей фамилии, бабушка порой делала замечания или выразительно смотрела, отчего отпрыски собирались, замолкали, но не дольше, чем на пару минут, и снова принимались за своё. Громкие обсуждения, споры, разлитые стаканы сока или чая.

– А сам-то ты о чём мечтаешь? – услышали все возмущённый вопрос Сони в сторону Лёши.

– Поступить в мед, конечно! – тут же отреагировал тот. – Получше дурацкого платья.

– В мед я и так поступлю, – фыркнула Соня, превращаясь в малышку, недалеко ушедшую по развитию от Маши.

– А я сестрёнку Свинг хочу, – тут же вставила Маша.

– О, – Леонид улыбнулся, глянул на Лёку, спрашивая взглядом, не собирается ли она обрадовать дочь сестрёнкой.

– Это куколка Лол, – засмеялась Лёка.

– Мы хотим попугая ара, – вставили своё слово погодки.

Мальчишки-погодки бесконечно ругались, порой дрались, но надо отдать должное, в процессе выдавливания хотелок из родителей проявляли завидную солидарность. Такой даже Лёва с Лёкой в детстве похвастаться не могли, иногда интересы расходились.

– Миша, а ты о чём мечтаешь? – спросил один из пострелят Генки.

Фея напряглась, вцепилась в край стола. Леониду пришлось буквально отрывать её руку, жест не остался незамеченным всеми более-менее взрослыми участниками застолья.

– Не скажу, – насупился Миша и отвернулся в сторону.

– Скажи! – в одни голос запищали эти двое, им вторила Маша, весело спрыгнув со стула, чтобы прыгая требовать:

– Скажи, скажи, скажи!

– Мама будет ругаться.

– Я не буду ругаться, что ты, – выдавила Фея.

– Лёве скажу, на ухо, – поставил условие Миша, недовольно поглядел на маму, потом вопросительно на Леонида.

Тот встал, подошёл, нагнулся, чтобы было удобно. Все притихли, ожидая ответа. Соня возмущённо смотрела на Лёшу, видишь, к чему привели твои насмешки и тычки. Фея готова была разреветься, Леонид это чётко видел, несмотря на идеальный макияж, мягкую, заинтересованную улыбку, уместную в данных обстоятельствах, и сияющий взгляд.

– Вот как? – переспросил Леонид, посмотрев внимательно на Мишу, когда услышал ответ.

– Да, – уверенно сказал Миша. – Но это ответственность, даже если завести такую, с которой не обязательно гулять.

– Понимаю, парень, – посмотрел на Мишу действительно понимающе, улыбнулся. – Мне тоже в детстве не разрешали…

– А когда вырос, завёл? – синие глазёнки, совсем как у матери, смотрели искренне и заинтересованно.

– Это действительно ответственное решение, Миш, – на полном серьёзе ответил Леонид.

– Мама так же говорит… – вздохнул Миша, глянув немного обиженно на маму.

– У меня есть идея! – пропела Лёка. – Знаешь, кто круче твоей мечты? – Слово «собака» произносить не стала, соблюла условия мальчугана. – Лошадь!

– Лошадь нельзя держать дома! – закатился в смехе Миша.

– Нельзя. Лошади живут в конюшне, в стойле, но можно приезжать, ухаживать за ней и заниматься.

Леонид видел, как расширились глаза Феи. Иппотерапия – удовольствие не дешёвое, по миру не пустит, но для человека, накануне потерявшего работу, недоступное.

– Не волнуйся, существуют спонсоры и госпрограммы, – быстро ответила на её невысказанный вопрос Лёка и тут же переключилась на Мишу:

– Поверь мне, лошадь – круче!

Возвращались мы домой ближе к ночи. Никак не могла уговорить Мишу собраться, настолько понравилось в гостях. Школьные друзья – это хорошо, но для полноценных игр мало времени и места, а на дни рождения его не слишком часто приглашали, только самые близкие приятели. Понять можно, гость в инвалидном кресле – лишняя нагрузка, так что я не обижалась, Миша тоже не высказывал недовольства, однако, когда выпала возможность полноценного общения, отказаться не мог.