– Не обращайте внимания, – успокаивал его Милютин.

– Осел разве может по канату ходить? – продолжал Айдемир.

– Дикие люди, – шепнул Аркадию Попов.

– Танцевать умеешь? – спросил Айдемир кандидата в канатоходцы.

– Танцевать? – не понял Аркадий.

– Лезгинку.

– Не приходилось, – признался Аркадий.

– Если на земле не может, как на канате танцевать будет? – недоумевал Айдемир.

– А ты научи, – велел Жахпар-ага.

– Ты тоже не на канате родился.

– Мне Аллах дал, – упрямился Айдемир.

– А ему не дал.

– Его тоже Бог не обделил, – вступился за Аркадия Попов.

– Смел, как мюрид, умен. А вырядился как? От горца не отличишь.

– Тогда пусть шутом будет.

– Как то есть шутом? – опешил Аркадий.

– Это в каком смысле? – спросил канатоходца Попов.

– У канатоходца шут бывает в страшной маске, – объяснял Айдемир.

– Я на веревке танцую, а он, как дурак, внизу повторяет, народ веселит.

– Бывает такой, – подтвердил Жахпар-ага.

– Дразнит всех и деньги собирает.

– И мне хорошо, и денег больше, – добавил Айдемир.

– У меня тоже был, но потом к Шамилю убежал.

– Так он у Шамиля? – насторожился жандармский ротмистр.

– Я слышал, погиб он, – сказал Айдемир.

– Это хорошо, – облегченно вздохнул жандарм.

– Так ты говоришь, наш человек у тебя ряженым будет? – спросил Попов.

– Не канатоходцем же.

– А что, господа? – улыбался Милютин.

– Дело нехитрое, и все кругом обозреть можно.

– Шутом не пойду, – упирался Аркадий.

– Это как-то неблагородно.

– Комедиантом! – поправил жандарм.

– Актером, – добавил Милютин.

– Как на маскараде.

– Я научу, – успокаивал Аркадия Айдемир.

– Но я… – не решался Аркадий.

– Я не сумею.

– Вам крупно повезло, господин Синицын, – убеждал Попов.

– Лучшего случая добраться до вашей желанной цели и не придумаешь.

– Да? – неуверенно произнес Аркадий, вспомнив про свои дуэльные пистолеты.

– Пожалуй…

– Жаль, я не в ваших летах, сам бы отправился! – деланно вздыхал Попов.

– Я… Я согласен, – объявил Аркадий.

Траскин был занят с откупщиками и подрядчиками, и Попову с Милютиным пришлось долго ожидать аудиенции. Наконец, Траскин принял и их. Узнав о цели визита и вспомнив распоряжение Граббе, Траскин кивнул им на стулья, а сам уселся на диван, потому что в кресле не помещался.

– Десять тысяч?! – изумился Траскин.

– На что же вы предполагаете употребить такую уйму казенных денег?

– Видите ли, господин полковник, – сказал Попов.

– Велено вызнать лучшие дороги к ставке Шамиля.

– За десять тысяч вам Шамиля на аркане приведут, – сказал Траскин.

– Позволю себе с вами не согласиться, – возразил Попов.

– Шамиль теперь стоит куда больше.

– Что же вы предлагаете? – спросил Траскин.

– Послать хорошего лазутчика, – сказал Милютин.

– Всего-то? – рассмеялся Траскин.

– Да я вам таких по червонцу найду, целую роту.

– Не просто лазутчика, – объяснял Попов.

– А который бы, при удачном стечении обстоятельств, смог произвести решительный выстрел.

– Выстрел? – не понял Траскин.

– В кого?

– Его превосходительство генерал-лейтенант Граббе считают, что целью должен стать сам Шамиль.

– Шамиль? – привстал от удивления Траскин.

– Как же вы намерены до него добраться?

– Мы предполагали разные способы, – сказал Попов.

– К примеру, представить нашего лазутчика богатым пленником, – добавил Милютин.

– Таких, как у горцев заведено, доставляют к Шамилю.

– Весьма правдоподобно, – кивнул Траскин.

– Однако есть вероятность, что богатого пленника наибы для себя приберегут или абреки отбить могут, – сказал Попов.

– Бывали случаи.

– Остановились на канатоходце, – заключил Милютин.

– На ком? – Траскин опять уселся на диван.

– Канатный плясун, комедиант бродячий, – сообщал Милютин.

– Дает представления по аулам.

– Надежный человек? – сомневался Траскин.

– Нам его Жахпар-ага посоветовал, капитан горской милиции, – сказал Попов.