– Украшения? – спросила Абигейл.

Я с сомнением посмотрела на шкатулки. Наряжаться не хотелось, а выходить без цацок в свет – дурной тон. Немного помучав себя и фрейлину, я все же нацепила кулон с янтарем размером с перепелиное яйцо, и этим и ограничилась.

– Нормально? – я покрутилась перед зеркалом и, дождавшись кивка от фрейлины, резюмировала: – ну и пойдет.

Собственно, день должен был быть обычным и спокойным. Но не таким спокойным, как с Вальтером, а скучно-спокойным. Было девять утра, когда я выходила из дворца к ожидавшему меня Блейку у строгой, но весьма дорогой кареты.

– Доброе утро, – улыбнулась я лучшей из дежурных улыбок.

– Доброе, Ваше Высочество, – юноша поклонился по всем правилам этикета и поцеловал воздух у моих пальчиков.

Дальше должен был идти обмен любезностями, но наш разговор грубо прервали – раздался громкий жуткий звук, словно механический молот опустился на крышу дворца.

Я закрутила головой, ища источник непрекращающегося грохота, и чувствуя, как в груди нарастает паника. Мятеж? Междоусобица? Террористы?

Шум шел с другой стороны дворца, и я, наплевав на все на свете, дернулась в ту сторону, но Блейк преградил мне путь.

– Там наверняка опасно, – мрачно сказал и Блейк. – Нужно покинуть территорию дворца.

– Что? – не поняла я. Грохот без ритма и такта бил по нервам, голова соображала плохо.

– Здесь нельзя оставаться. Это звук магического боя, Ваше Высочество. Позвольте, я увезу вас.

Магического боя? Боя?!

Я отшатнулась от кузнеца и припустила по дворцовым тропинкам.

– Куда вы?! Там опасно!!

Там наверняка моя семья, – лихорадочно думала я, наматывая подол на кулак, – и мне плевать насколько это опасно.

Я бежала на звук и пыталась вспомнить хоть что-нибудь из военной подготовки. В голове, как назло, не было ни единой мысли, кроме ужаса и паники. Я представляла армаду, штурмующую дворец, битый кирпич, реки крови и горы трупов.

Каково же было мое удивление, когда, вылетев с тропинки на площадку, вместо резни и братьев, закрывающих грудью пролом в стене, я увидела совершенно мирную картинку: два боевых мага метелили друг друга на тренировочной площадке, а на лавочке, лениво развалившись, покуривал мой брат.

– Кирррррион! – прорычала я, подлетая к нему. – Вы с ума сошли? Это что такое?!

– М? – брат приподнял брови, даже не вынимая сигарету из зубов.

– У вас защитный полог не работает! – рявкнула я. – Грохот на всю столицу! Я думала здесь минимум армия оппозиции сражается с последними выжившими гвардейцами! А тут… А что, собственно, тут происходит?

– О, сестренка, присаживайся, – Кирион похлопал по лавочке рядом с собой, – тут интересно. Тут оре-Марлоу и оре-Лоу выясняют, кто прав по старой доброй мужской традиции.

– Вальтер и Рейнард? – окончательно растерялась я. – Но что они не поделили?

– Даже не знаю, – картинно вздохнул брат, – Дай-ка подумать… Может тебя?

– Что?!

– А как ты хотела, мелкая? Они пришли биться за тебя. Оба боевые маги, офицеры. Рейнард, конечно, салага еще, но далеко пойдет. Какой же мужской коллектив без хорошего мордобоя, – хмыкнул Кирион, отправив щелчком окурок в урну.

– Ваше Высочество? – за моей спиной раздался растерянный голос Блейка, о котором я, признаться, напрочь забыла.

– Блейк, можете сказать спасибо моему брату и его разряженным артефактам за… – я хотела сказать «испорченное утро и сорванное свидание, и формально, конечно, могла так поступить, вот только это было бы не честно по отношению к парню.

– Мои артефакты не разряжаются, сестренка, – спокойно возразил Кирион, внимательно наблюдая за боем на площадке.

– От чего же тогда звук не изолируется?

– Не знаю, – пожал плечами Кирион, не поворачивая головы ко мне. – Возможно, один из них поврежден.

Я нахмурилась и повернулась к Блейку. И вместо того, чтобы предложить вместе удалиться отсюда по оговоренному маршруту, выдала:

– Оре-Ремминг, я думаю, нам стоит перенести это свидание, чтобы чья-то небрежность не испортила впечатление о вас.

И я совершенно точно уверена, что после этих слов на лице парня промелькнуло облегчение.

Он вошел без стука и разрешения. Вошел, взял стул, сел на него верхом, положил руки на спинку стула и очень тяжелым, не предвещающим ничего хорошего взглядом посмотрел на Николь. Девушка нервно сжала край короткой юбки.