– Просо… – с отвращением пробормотал один из учеников, когда все наконец уселись за стол, и Хэн Линьсюань кивнул своим спутникам, давая знак приступать к трапезе. Хозяева, накрыв им, ушли куда-то на улицу и увели изнывающих от любопытства детей.

– А ты ожидал риса? – другой ученик, смуглый, как южный варвар, кивнул куда-то в сторону. – Ты посмотри, как они живут.

– Да уж могли бы расстараться, не каждый день у них такие гости…

– Прекрати, – оборвал мастер Хэн. – Для этих людей просо дороже, чем для тебя рис и мясо. Ты просто приходишь в трапезную и ешь, а они от себя отрывают. Прояви уважение.

Ученики сконфуженно замолчали. Жулань зачерпнула ложку просяной каши, которая, на её вкус, была ничуть не хуже рисовой. Девушка-заклинательница рядом с ней уже молча ела, не показывая никакого неудовольствия.

– Госпожа Е, – сказал мастер Хэн, когда первый голод был утолён, – надеюсь, вы простите мне любопытство. Мы никак не ожидали встретить госпожу в таком месте.

– Эта Сун ездила в Чэнлин, в храм Благодарности и Долголетия, – чопорно отозвалась Жулань. – Завернула сюда по просьбе одной из паломниц к её родным. А что привело сюда господ бессмертных, если мне позволено просить?

– Этот учитель по просьбе главы Ши повёл своих учеников разобраться, почему в окрестностях пещеры Духов глаз стал пропадать скот. Оказалось, что в пещере свили гнездо ежи-оборотни.

– Ежи?

– Да, представьте себе. Ёж – милая зверушка, но не тогда, когда уже почти досовершенствуется до принятия человеческого облика. Они научились изменять размеры, и червей с мышами для добычи им стало мало. К счастью, разум от человеческого был ещё далёк, так что мы с ними справились, но, увлёкшись погоней, к моему стыду, заблудились. Пещеры оказались больше, чем я думал, так что мы вышли на поверхность совсем в другом месте.

– Надеюсь, вы справились с напастью и перебили всех, – вежливо сказала Жулань.

– Даже если и не всех, уцелевшие едва ли представляют опасность и наверняка уйдут куда-нибудь подальше. И не надо смотреть на меня с таким осуждением, Пэй Лин. На твой век чудовищ ещё хватит.

– Да, учитель, – юноша уткнулся в тарелку и едва слышно пробурчал: – Но ту змею вы всё равно зря отпустили.

– Та змея явно давненько не поднималась на поверхность, так что в воровстве овец и прочих безобразиях неповинна. И нас тоже атаковать не пыталась, а просто хотела уползти подальше. Ну что за манера – чуть что, сразу рубить мечом? Дай безвредной твари пожить спокойно.

Юноша скорчил гримасу, но больше возражать не стал. Повисло молчание, однако вежливость требовала поддержать разговор, и Жулань спросила:

– Господин Хэн, я не была дома несколько дней. Есть ли у вас новости из Гаотая?

– Да нет, никаких особых новостей не было, вы ничего не пропустили. Кроме, разве что, похорон старого горшечника, жившего у Северных ворот. Ну а вы, госпожа Е? Говорят, в храм Благодарности и Долголетия стекаются паломники со всей Великой равнины. Быть может, вам довелось услышать от них что-то интересное о том, что творится в Поднебесной?

– Боюсь, что нет… – ну не пересказывать же женские сплетни. – Разве что о Большом собрании кланов Цзинхуая и даже Цзяннани, который устроил клан Инь. Говорят, для того, чтобы отпраздновать заключение мира с кланом Лян.

– Да, мы слышали об этом, хотя и без подробностей. Клан Инь усилился и стремиться продемонстрировать свою силу всем остальным.

– Должно быть, так и есть, – согласилась Жулань. – Я всего лишь женщина, и не понимаю в таких делах.

Мастер Хэн хмыкнул.

– Быть может, вам рассказали что-то занятное? Мне известны лишь официальные донесения.

– Ну… Говорят, на состязании лучников для молодого поколения возник спор, кому отдавать первое место. Хотя победителем признали второго молодого господина Инь, ходят слухи, что молодой господин из клана Не заслуживал победы больше. Но Не – клан, вассальный Лян…

Хэн Линьсюань покивал, ученики смотрели на Жулань с интересом. Подняпрягшись, она вспомнила ещё несколько слухов, достойных светского разговора: брачный сговор двух известных семей в Чэнлине, лютый мертвец, которого в одиночку сразил глава клана Жуань, чьи владения находятся в нижнем течении реки Бэйхэ. Огромный вклад, который молодой глава клана Чжун сделал в обитель Мэньсюй…

– Вот как? – удивился её собеседник. – Никогда не слышал о рвении главы Чжун в служении Будде.

– Говорят, он молил о возвращении своей пропавшей сестры. Вы ведь слышали эту историю?

– А она уже… хм… Да, слышал.

– По слухам, глава Чжун пообещал поставить в самые прославленные храмы по отлитой из золота статуе и дать разрешение основать в своих землях ещё один монастырь, если госпожа Чжун Чжайсинь вернётся. Любой, кто принесёт какие-либо сведения о ней, получит сотню цзиней*** золота.