— Я боюсь представить, какие истории моим детям может рассказать эта тетрадка, — проворчал дракон.

— Сам ты тетрадка, — даже во время отсутствия дедушки в мире живых его дневник сохранял голос и характер. — Только попадись мне… — из ящика стола повалил едкий дым, и я была вынуждена встать к окну, глубоко вдыхая ночной воздух.

— Твоим детям все нравится. Он рассказывает им истории своей юности, истории про Фарсан… — я с прищуром наблюдала за тем, как на лице Расара играют желваки, но все же он берет себя в руки и кивает.

— Надеюсь, я не получу в наследники темного мага, одержимого возвратом к жизни основателей Ширасарна?

— Не получишь, — я улыбнулась. — Обещаю тебе это, да и к тому же наши дети ходят в школу, по вечерам к ним приходят дополнительно преподаватели. У них почти не останется времени шкодить… Я на это надеюсь.

— Вот именно, надеешься, — пусть он ворчал, но я ни разу не слышала, чтобы он кричал и ругался на сына, мог лишь строго разговаривать с Дареном, Эрису же баловал, ни в чем не отказывая любимой дочери…

— Надеюсь и верю в это, — я коснулась его руки. — Все будет хорошо, Расар, наши дети очень умные драконята, и у них есть те, кто смогут постоять за них… Неужели не придешь на помощь Эрисе, бросив все свои дела? — он рыкнул и мотнул головой.

Я знала, что обидчику дочери придется очень несладко…

— А зачем тебе в Зейран? — спросила я осторожно.

Мне было отлично известно, что супруг любит Шарх, и в своей провинции бывает не часто, лишь по делам. Нет, он ностальгически вспоминал горы и холмы Зейрана, но часто говорил, что там чересчур спокойно.

— Хочу посмотреть финансовые отчеты на месте, да и хотелось бы посмотреть новые шахты.

Расар вызывал у меня восхищение. Его работоспособность и то, как он умудрялся находиться в нескольких местах сразу, да еще и мне умудрялся помогать с документами Совета. Порой мне становилось завидно, когда я смотрела на Норила, которому Расар мог доверять. Переживала, что у моих детей не будет такого союзника, впрочем, мир менялся, и традиции все же постепенно отходили в прошлое. За последние годы в Капитолии появились юноши, получившие хорошее образование, но из небогатых семей, и даже две девушки, занимавшиеся административной работой и каждый день доказывающие свою полезность и глубокое понимание темы.

Я улыбнулась и кивнула, покачав головой:

— Давай полетаем, — предложила я, уже поняв, что в воздухе, высоко над землей, там, где свирепствуют сильные воздушные течения, бросающие дракона, покрытого чешуей, словно увядший листок, думается очень легко.

Мужчина улыбнулся и протянул мне руку. Действительно, очень жаль, что я не могла обернуться подобно ему или нашим детям, лишь выпрыгнув из окна. Для оборота мне было необходимо сконцентрироваться и призвать свою огненную сущность, которая оказалась невероятно капризной и очень вредной.

Нет, это абсолютно не походило на раздвоение личности, о котором нам рассказывали на уроках психологии в институте, это было абсолютно иное. Драконица все время была со мной, изменив мой характер, сделав его резче, циничнее, мудрее, но при этом, во время полета я не осознавала себя как человека, а происходящее на земле казалось очень далеким и абсолютно неважным.

Прохладный ветер растрепал мои волосы, стоило нам выйти на улицу. Сердце забилось сильнее, когда пространство вокруг растянулось, а по венам пробежал огонь. Первый в жизни оборот был болезненным, будто все кости разом сломались, но сейчас я не испытывала дискомфорта, лишь намек на него, и то с каждым разом превращение проходило все более и более естественно.

"Надеюсь, дети не решат последовать примеру родителей", — раздавшийся голос в голове был больше похож на рык, но я чудесно разобрала интонации супруга.

"Если что, у тебя уже есть опыт в их поиске", — да, теперь, окончательно став драконом, ментальная магия стала даваться очень легко.

Взмахнув несколько раз крыльями, мы оказались в воздухе, и я мотнула головой, наблюдая за Расаром, летящим на расстоянии десятка метров от меня. Он был куда массивнее, да и ороговевшие пластины чешуи больше напоминали тяжелый доспех, защищающий своего хозяина не только от любых видов оружия, но и от магии, направленной на него. Мне летать еще лет двести, чтобы дойти до такой степени защиты.

Мы поднимались все выше и выше, туда, где не слышны отзвуки бурлящего жизнью Шарха и никакие огни с земли не помешают наслаждаться идеальным хаосом звездного неба. Воздух становился все холоднее, а ветер все более яростно врезался в крылья. Даже в облике дракона я ощущала холод, впивающийся миллиардами острых иголок.

Теперь я понимала, почему супруг никогда не поднимался выше пары сотен метров над землей, пока еще не было оборота и я могла насладиться полетом, лишь сидя у него на загривке. Поступай он иначе (как я просила, вернее — умоляла) — получил бы на земле ужасно простывшую (в лучшем случае) девушку.