Я вяло упиралась, лепетала что-то про необходимость сходить «попудрить носик», но ведьмочки народ настойчивый. Меня практически внесли в аудиторию, дотащили до первого ряда, как раз напротив преподавательского стола и, надавив на плечи, усадили.

– Не буду я тут сидеть! – взвизгнула, попытавшись встать.

Ловкая подножка от кого-то из близстоящих, и я опять рухнула на стул.

– Отставить панику, - приказала Аяла. – Я с тобой.

– Мы все с тобой, - слаженно кивнули девчонки.

И заняли соседние сидения, буквально окружив. В результате, заявившиеся чуть позже маги, на этот раз воздушники, узрели невиданную картину – вся группа ведьмочек устроилась за первым, вторым и третьим рядами, прямо по центру аудитории, образовав что-то вроде полукруга перед преподавательским столом. Стихийникам оставалось только догадываться о нашем столь странном поведении. Магини пофыркали и заняли места… неподалёку от нас и тоже поближе к месту преподавателя. А вот парни не постеснялись озвучить свои гипотезы по поводу повального странного девичьего поведения.

– А приглянул наш новый препод ведьмочкам! – хохотнул Охард, один из тех оболтусов, у которых огромный потенциал, но лень хорошо учиться мешает.

– Ты на наших глянь, тоже, как мухи на мёд… - недовольно ответил ему кто-то из парней.

– Или не на мёд… - глубокомысленно произнёс кто-то.

Каюсь, это была я. Но на меня так посмотрели все наши девчонки, что я тут же опустила голову и прикусила язык.

– Сидишь невозмутимая и непоколебимая, как скала, - начала инструктировать меня Яла, копаясь в моей же суке. – И записываешь лекцию! На него не смотришь. Никакого дрожания и ужаса, полный игнор. Ясно?

– Угу, - промычала, нервно схватив карандаш.

Писчий инструмент не выдержал моего «спокойствия» и с треском скончался, разломанный на две части.

Треск почившего карандаша привлёк внимание всех присутствующих. В рядах магинь послышались шепотки, маги как-то недоверчиво поглядывали на обычно спокойную меня, продолжая обсуждать повальное девичье безумие, а ведьмочки… Мне протянули запасной карандаш, заботливо раскрыли тетрадь на нужной странице и ну о-о-очень многозначительно посмотрели сразу со всех сторон. Короче, если я не возьму себя в руки, то мстить уже не ведьмоборцу будут, а мне!

И где справедливость? Вообще-то, это я тут жертва! А они… Ведут себя так, будто довести этого Брэйка их личное дело чести, а я так, инструмент для возмездия. И ведь больше никакого сочувствия, одна сплошная неумолимая решительность во что бы то ни стало влюбить ведьмоборца в меня и заставить его страдать. Но что-то мне подсказывает, страдать мы с ним вместе будем, если так и дальше пойдёт.

Я уже вознамерилась устроить бунт и напомнить некоторым, с чего всё началось и кто тут главный мститель, но не успела.

Прозвучал сигнал о начале лекции и одновременно с ним открылась дверь, впуская магистра Эрена Брэйка. Пунктуальный… чтоб у него все часы разом сломались, и ноги заодно! Глядишь, не будет таким пунктуальным.

– Доброго дня, адепты, - поздоровался враг номер один всех ведьм в академии.

Ответом ему был нестройный гул голосов. Маг нахмурился, окинул взглядом аудиторию, чуть задержавшись на мне, посуровел ещё больше и как-то вкрадчиво произнёс:

– Попробуем ещё раз. Даю вам последний шанс.

Затем демонстративно открыл дверь, вновь закрыл её с хлопком и повторил:

– Доброго дня, адепты.

Все дружно встали и отрапортовали:

– Доброго дня, магистр Брэйк.

Каюсь, я поднялась не сама, девчонки вздёрнули под руки. И во всеобщем приветствии я не участвовала. А когда отпустили, буквально рухнула на свой стул, но во всеобщем шуме усаживающихся адептов никто этого не заметил.

Я же сидела, опустив голову, и тряслась уже не от страха, а скорее от возмущения. Надо же, какие мы гордые и правильные! Да, по правилам адепты обязаны приветствовать преподавателей вставанием, но никто уже давно этого не требует. А этому подавай всеобщее уважение и пиетет. Много чести!

– Кара, - сердито прошипела Аяла. – Соберись.

Я собираться не хотела. Да я себя полностью разобранной ощущала! А если соберусь, то, как минимум, выскажу ему всё. А может и наброшусь. Легко Яле и всем остальным говорить «соберись». Но как тут собраться, когда перед тобой убийца твоей матери, а ты с ним ещё и целовалась! И танцевала, и обнималась, и ревела ему в рубашку… Ыыыы.

Спустя минут пять, в течение которых я сидела, уткнувшись в тетрадь и бездумно водя карандашом по строчкам, Аяла толкнула меня локтём в бок и, когда я посмотрела на неё, округлила глаза, кивнув на собственно тетрадь.