— Это кто?
– тут же поинтересовался любопытный Реджи.

— Друг, - коротко ответил Джейс.
– Сидели в одной клетке в последний раз. Черт, не успел разглядеть, где он.

— Я срисовал их нашивки, Кибер, не парься. Найдем твоего дружка как нехрен делать, - заверил его Эшер.

У снайпера глаз был наметанный и зоркий, если он сказал, что успел разглядеть все, что надо, его слову можно было верить. По иронии судьбы и прихоти армейского юмора позывной у Эшера был "Слепой". Джейс с благодарностью поднял вверх большой палец и кивнул.

В казарме он растянулся на своей койке, едва сбросив с себя обвес. В душевую уже была очередь, но Джейс как раз не торопился. Реджи, подсуетившийся чуть ли не первым, копошился, собираясь на свидание. Какая-то из медсестер ответила ему благосклонно на все ухаживания, и теперь Редж на скорую руку чистил ботинки, клянчил одеколон у Грея и попутно пел хвалебные песни прелестям своей последней избранницы.

— Кибер, а хочешь, я ее спрошу, может, у нее подружка есть?
– великодушно предложил "токующий дятел", он же "олень в гоне" и "кот мартовский", как уже успели "приласкать" Реджи старшие товарищи.

— Редж, отвянь, - лениво отмахнулся Джейс.
– Я сам себе найду, если приспичит.

— Ну так не ищешь же!
– возмутился Реджи.
– Ну ладно, насчет проституток и стриптизерш у тебя пунктик, но медсестры это же....

Реджи попытался выразить восторг словами, но слов не нашел, поэтому сделал неопределенный жест руками.

— Значит, еще не приспичило, - философски пожал плечами Джейс.

Против медсестер никто ничего не имел. Эти женщины пользовались особым статусом, их окружал совершенно особый ореол вожделения и почитания. Тот же Райан после последнего ранения во время особо болезненных процедур получал дополнительную анестезию в лице пышногрудой и крутобедрой медсестры, вокруг которой потом бегал кругами, распуская перья не хуже Реджи. Ребята даже боялись, что он нарвется на еще одно ранение, лишь бы снова попасть к ней.

Кроме медсестер были еще "полевые королевы", были и просто женщины, работавшие на разных направлениях и должностях - от административных, до боевых. С ними у солдат складывалось по-всякому, но в их случаях Джейс держал дистанцию. Разрушительную силу женщины, надеявшейся на офицера, а переспавшую с рабом, было легко предсказать, но сложнее вычислить в полной мере.

А вот с "ночными бабочками", которые отирались у каждой базы и которых так любили все молодые бойцы, Джейс не связывался принципиально. Конечно, Редж не мог знать этого, но Джейс слишком хорошо понимал обратную, темную сторону бизнеса "жриц любви" и видел, что на самом деле скрывают их фальшивые улыбки и притворная страсть. Его этим было не обмануть и не привлечь.

Женская часть личного состава базы, однако, становилась для него все большей проблемой. Они обращали на Джейса внимание и, в силу характера, он отвечал на это шутками и ни к чему не обязывающим флиртом, чтобы поднять настроение и себе, и им. Бывали даже ситуации, когда, сильно перебрав в баре после какого-нибудь тяжелого задания, он вдруг понимал, что целуется с какой-то незнакомкой, и дело вот-вот перейдет к самому горячему. Джейс тут же трезвел, тормозил и включал обратный ход. Иногда получалось сделать это мягко и не обидно, иногда он портачил и получал по морде.

Собственное поведение ставило его в тупик, разобраться в чудовищном бардаке в своей голове Джейсу было трудно. Четыре года непрекращающегося насилия отбили у него всякую охоту к сексуальным приключениям, на которые он был когда-то падок. Плоть восставала и требовала своего, за что иногда Джейс просто ненавидел самого себя. Уже не первый раз тело предавало его, выдавая чисто физиологическую реакцию без подлинного, осознанного желания.

Когда-то Джейсу внушали, что физиология и раскрывала его подлинные чувства, оправдывая таким образом творимое над ним насилие и попутно глумясь над жертвой. Он почти поверил в это тогда, но сейчас уже прекрасно понимал, что механическое возбуждение и настоящее влечение - вещи разные и не всегда совпадающие. В этом совпадении и была его истинная потребность, но женщина, с которой это было возможно, была абсолютно недосягаема.

Кора, всегда Кора. Он пытался спрятать ее образ в самый дальний потаенный угол, но она была сильнее. Любую женщину он неосознанно сравнивал с ней, его стремление к свободе было крепко привязано к Коре и дому, где его не ждали. Ее жизнь шла дальше без него, и его вело вперед своим путем, но все равно каким-то чудом призрак Коры преследовал Джейса неотступно.

Он не обещал хранить ей верность, не сомневался, что и она тоже не будет заморачиваться на этот счет. Два взрослых расставшихся друг с другом человека все прекрасно понимали. И все-таки Джейс не хотел никого другого. Может быть, этим он прикрывал свои незажившие травмы и выторговывал у самого себя время на их заживление, может быть, дело было в чем-то другом. Копаться в себе Джейс не любил и не умел.

— Редж, отстань от человека!
– буркнул строго штурмовик Курт Финнли.
– Кибер, а ты не миндальничай, построже с ним.

Финнли был человеком чрезвычайно солидным и имел крепкую любящую семью, состоявшую из красавицы жены и двух детей, последний из которых родился как раз в последнюю отсидку Джейса в "остойнике". Теперь любящий отец зарабатывал "гробовые" на подгузники и детское питание. Любопытно было, что своей жене Финнли не изменял, говорил, что нафиг ему нужны эти шмары, когда дома его ждет такая красота. Он даже клал фотографию жены в шлем и часто смотрел на нее на привалах, когда можно было не очень сильно опасаться пули или осколка в голову.