— Зачем же он пил? Кто его заставлял? Все, что случается с человеком, зависит от него самого.

— Несчастный случай от него не зависит. Здесь что-то иное…

— Что именно?

— Не знаю. Иногда все оборачивается так, что человек не в силах понять, как что-то произошло и почему. Это и есть судьба.

— Не понимаю я твоей судьбы. Только пьянство сгубило Таурию. Будь он трезв, разве налетел бы на столб?

— Правильно, — ответил Вамех, — причиной смерти было пьянство, причиной пьянства — сиротская доля и неверное воспитание… Но почему он осиротел, что послужило причиной этому? Никто не ответит, потому что виной всему случайность. Субъективно Таурия не заслуживал от жизни кары, выпавшей на его долю, но жизнь, независимо от него, распорядилась так, что несчастный парень, закономерно — с нашей, с общей точки зрения — подошел к своей гибели, хотя этот безвредный, неоперившийся юнец вовсе не заслуживал такой страшной преждевременной смерти. Но он все-таки погиб. Почему?

— Потому, что Дзуку приучил его пить, — отрезала Алиса.

Вамех взглянул на нее и промолчал. Девушка поняла, что ее ответ не понравился Вамеху, но она все же решила продолжить разговор, чтобы понять Вамеха.

— Отчего же он погиб? — спросила она.

— Не знаю. Судьба, — сухо ответил Вамех.

Тем временем они дошли до аптеки. Алиса попросила подождать ее и толкнула стеклянную дверь. Вамех отошел к дереву, прислонился спиной к стволу и закурил. Одноногий мужчина, проходя мимо, поклонился Вамеху. Вамех вежливо ответил ему. Этого инвалида он мельком видел в парикмахерской в тот день, когда произошла та пакостная история. Но как бы ни были неприятны воспоминания о ней, Вамеху все же стало радостно, что с ним поздоровались. Скверное настроение, не оставлявшее его с момента гибели Таурии, как-то сглаживалось приятным чувством, что его уже знают в этом городке, здороваются с ним, что он познакомился с Алисой и сейчас ждет ее. В этом чужом городке у него уже завелись знакомства, и сознавать это сегодня было особенно приятно, хотя и вчера его не обходили вниманием. «Никуда не тронусь отсюда, — подумал он, — куда мне ехать?»

— О чем задумался? — спросила незаметно подошедшая Алиса. Она остановилась рядом с Вамехом, приподняла ногу, поставила на колено сумку, набитую какими-то пакетами, и стала прикрывать их свернутым халатом. Вамех невольно залюбовался ее красивыми, сильными ногами, и вдруг ему ясно припомнилось то волнение, которое охватило его у дороги перед церковью, когда он впервые увидел эти ноги, белеющие в полумраке. Ему вспомнился сумеречный вечер, и невольная зависть кольнула сердце оттого, что тогда ее вез Ясон.

Алиса заметила, как Вамех посмотрел на ее ноги, выпрямилась, взяла его под руку и сказала:

— Пошли.

«Да, никуда я не уеду, — решил Вамех, — до каких пор мне мотаться по свету?»

Они продолжали путь.

— Эх, несчастный паренек, — вздохнула Алиса, — в аптеке только о нем и говорят…

Вамех молчал.

— Странно устроена жизнь, — сказала Алиса, убрав руку и взяв сумку.

— Чем? — спросил Вамех.

— Подожди, я куплю журнал, — Алиса остановилась у газетного киоска. Продавец подал ей глянцевый иностранный журнал. Вамех достал деньги.

— Подожди, подожди, — останавливала его Алиса, пытаясь одной рукой найти в сумке кошелек, но Вамех уже заплатил.

— Спасибо, — Алиса развернула журнал.

— Не за что, — ответил Вамех, — ты знаешь польский?

— Нет, я покупаю их ради мод. Как тебе нравится такое платье? — Алиса показала ему яркую цветную страницу.

Вамех равнодушно посмотрел на красивую женщину с сигаретой во рту.

— Симпатичная женщина, — сказал он. — Почему жизнь так странно устроена?

— Потому!

Вамех рассмеялся.

— Что ты все смеешься?! — Алиса захлопнула журнал. — Если бы не я, тебя бы в живых не было. Кто тебя спас?

Вамех опустил голову. Алиса сунула журнал под мышку. Некоторое время они шли молча.

— Все-таки в чем же тогда было дело? Ты всерьез хотел умереть? — спросила Алиса, пытливо вглядываясь в Вамеха.

— Почему бы нет? — ответил он. — Рано или поздно это случится с каждым.

— А для чего умирать рано, когда можно позже?

— Все равно.

— Все равно?

— А какая разница?

— Если бы было все равно, тогда были бы оправданы войны, убийства и прочие мерзости. Если все равно, когда умирать, тогда жизнь лишена всякого смысла.

— Конечно, не все равно, это у меня случайно вырвалось, — попытался улыбнуться Вамех, — человек должен умирать тогда, когда ни физически, ни духовно уже не в состоянии продолжать жить.

— Физически ты выглядишь отменно, а духовно… Какой же грех гложет тебя? — Алиса рассмеялась.

— Кто знает, — ответил Вамех, — может, я великий грешник. — Он достал папиросу, сунул ее в рот и чиркнул спичкой.

— Что-то не верится мне, — сказала Алиса. — Хотя в тот день ты был совершенно трезвым. Никак не могу понять, почему ты так вел себя тогда.

Тут Вамех заметил Ясона, спешащего к ним через дорогу, и остановился. Алиса отошла в сторону. Ясон подошел, поздоровался с обоими.

— Слышал, что произошло? — взволнованно спросил он.

— Слышал, — спокойно ответил Вамех.

Ясона прямо-таки трясло от волнения.

— Как же это случилось, а?

Вамех и Алиса не ответили. Вамех, держа руки в карманах, чуть откинулся назад, щуря глаза от едкого папиросного дыма. Ясон, глядя на Алису, спросил его: