– Вы ведь не отдадите саблю, да? – Мишель сделала шаг назад. – Ну и ладно. Мне она не очень-то нужна. Попрошу нашего сторожа деревянную соорудить! Не берите в голову, просто помогите мне вернуться. Пожалуйста.

Рука короля скользнула под стол, что-то щелкнуло, и в следующий миг он водрузил перед ошарашенной Мишель изящный золотой клинок.

– Эту саблю ты искала? – поинтересовался Король.

– Д-да, – отозвалась Мишель. – Очень похожа.

– А знаешь ли ты, сколько мышей было уничтожено этой самой саблей? – склонившись над сверкающим клинком, спросил он.

– Нет… – честно призналась Мишель.

Внутри росло ощущение, что их разговор свернул в опасное русло.

– До обидного много, – ответил Король. – А теперь ты хочешь вернуть ее владельцу. Зачем? Мы никому не желаем зла…

– Я тоже, – Мишель снова попятилась. – Давайте просто забудем об этой ужасной сабле, можете оставить ее себе, мне такая точно не нужна!

– И все же ты пришла именно за ней, – вздохнул Король и поднял на нее серые, сверкающие холодом глаза. – К сожалению, у меня не остается другого выбора…

Он поднял руку и дернул за висящий позади него шнурок с золотистой кисточкой на конце. В следующее мгновение позади Мишель выросли две здоровенные тени. Она едва не вскрикнула от испуга, когда похожие словно братья-близнецы стражники скрестили алебарды прямо перед ее лицом. Она дернулась назад, но уперлась в твердую броню третьего стражника.

– Отведите юную госпожу в темницу, – бархатный тон, теплый взгляд и загадочная полуулыбка совершенно не вязались со словами, которые произносил мышиный правитель.

– Постойте! Я не сделала ничего плохого! – испугалась Мишель. – Мне очень-очень нужно вернуться, господин Король! Меня ждут дети!

– …и пригласите палача, – он будто бы не слышал ее мольбы. – Завтра на рассвете состоится казнь.

Мишель показалось, что земля уходит из-под ног. Она пошатнулась, но ее тут же поддержала крепкая рука одного из стражников.

– Ваше Величество! Ну что же вы! – запричитала примолкшая было Уля. – Это ж та самая барышня из детдома! Вы ж столько раз…

– Хватит! – на этот раз тон Мышиного короля был по-настоящему грозным.

Сердце Мишель колотилось так быстро, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Что же ей теперь делать? Как убедить, что все произошедшее – простое недоразумение?!

– Господин Король… – полушепотом проговорила Мишель. На этом даже голос отказался ее слушать, и она умолкла.

– Меня зовут Генри, а не «господин король», – произнося это, он приблизился к Мишель – стражники тут же убрали пики. Склонившись к самому ее лицу, он тихо проговорил: – Алек должен был предупредить, какой я ужасный, разве нет?

От него исходил едва ощутимый запах миндаля, смешанный со свежим хвойным ароматом, а дыхание было теплым и щекотным. Мишель вдруг показалось, что такое уже происходило с ней однажды. И совершенно не сомневаясь, что нужно делать дальше, она приложила ладошку к мягкой щеке Короля и проговорила:

– Вовсе ты не ужасный, Генри.

Глаза Короля едва заметно расширились, и даже рот немного приоткрылся от удивления. Он явно не ожидал от Мишель подобной дерзости. Она и сама от себя не ожидала. Наваждение рассеялось. Только теперь она осознала, какой промах совершила.

Торопливо убрав руку от лица мышиного правителя, она опустила глаза в пол, с досады прикусив губу. Что он теперь с ней сделает? Развеет по ветру, как говорила Уля, и даже рассвета дожидаться не станет? С него станется, ведь, если слова Алека – правда, этому утонченному, красивому мужчине уже доводилось убивать людей...

Горький смешок заставил Мишель снова взглянуть на Короля. Тот внимательно следил за ее лицом и все еще улыбался. По-доброму. Печально.

– Ужасный-ужасный, не сомневайся, – проговорил он. – Иди уже в свою темницу. Увидимся завтра. На казни.

Развернувшись к ней спиной, Король взмахнул рукой, – стражники подхватили Мишель под руки и буквально вынесли из кабинета. Она оглядывалась, надеясь, что Мышиный король обернется и вдруг передумает, но он больше на нее не смотрел. Усевшись за стол, он подпер голову ладонью.

Мишель успела увидеть, как Уля уперла обе руки в столешницу, нависнув над правителем грозовой тучей, а потом дверь закрылась, отрезав ее и от Мышиного короля, и от единственного человека, который пытался ее защитить.