– Поэтому ездишь один?

– Стараюсь, хоть н запрещено. Вначале арендовал лодку у мужика с больной рукой: заражение крови. Считалось, что с ним. Потом погранцы разузнали. Мужик говорит: "Я тебя не буду пускать, а то меня выселят. Бери человека". Кого брать? Когда один, знаешь: если не вернешься, сам виноват. А если голова появится впереди, то даже толком не выстрелишь. Нужен был такой человек, которому я мог бы довериться как себе. Вот тогда я и выбрал Марченко.

И замолчал.

Было ясно: он подвел разговор к теме и представлял другому вести дальше. Собственно, Суденко хотел узнать только одно: как погиб Марченко. Но так как попался не просто рыбак, а Володин товарищ, то возникал еще вопрос: почему они оказались в разных лодках? Какой из них первый, какой второй? Наверно, не столь важно.

– Володя не на твоей лодке погиб?

– Он на другой лодке ездил, их ездило трое. Лодка похуже этой гораздо...
– Рыбак, погасив в воде окурок, сунул его в карман.
– Но такую, как моя, не сразу сумеешь купить. Да и не позволят, если на то.

– Володя сам от тебя ушел? Или, скажем, так: ты его "попросил"? Ведь будь он с тобой, он бы не погиб. Или я ошибаюсь?

– Тут их несколько, вопросов...
– ответил он после минутной паузы. Вначале так: как ушел? Произошел случай, после которого он оставаться не захотел. Я его не гнал, наоборот. Но он все решил по-своему.

– Можешь рассказать?

– Для этого, кажется, и сидим...
– Он приподнял шапку, пригладил редкие волосы.
– Было так: вышли в море - нагнало плавник, боялись за сети. Вышли рано, рано... А тут погода шесть раз меняется в сутки. Я сидел на руле, признаюсь, проворонил удар. Лодку крутнуло, сбило с гребня - выпал за борт.

– Ты?

– Я ж говорю! Падая, успел выбить газ - чисто страховочно, чтоб он не уехал. Короче, в воде. Один, без лодки.

Впервые за много лет. Володя дергает шнур - мотор не заводится. Наверное, и это подействовало. Подумал: все, погиб. Прямо руки опустились. Смотрю на Володю: его в лодке нет. Плывет... меня спасать! Хорошо, что ветер был встречный, подогнал лодку. Потом отогрелись на угольях, - Гриппа счастливо отдышался, пережив все опять.

– Ну н что?

– Все.

– Что-то я не пойму: из-за чего же он ушел?

– Прямо он не сказал. Думаю, из-за того, что заглушил мотор. Но ведь не то чтоб не доверял - механически! Ведь знал и такие случаи... Ведь в море как?
– говорил он, подняв свои темные глаза.
– Вода его защита. Море не хитрит с тобой, оно просто отводит пять минут. Что я могу сделать за пять минут, если один за бортом? Даже если он тонет, я не имею права вылезать с лодки. На веслах он бы меня спас. А так просто случайность: помог ветер.

– А как он погиб?

– Вышли втроем, с метеосводкой в кармане. А что метео? Ему доверяй, но проверяй! Попали в волну, рулить не умеют. Один выпал, стали его спасать... А ведь я его уговаривал: не иди к другим, рыбаком тебе не быть. Валяй ко мне, занимайся строительством. Ведь мы к тому времени все обговорили про дом. Он был у меня, видел, как можно жить. Денег у него не то что на дом на приличную лодку не было. Но что деньги, если рядом товарищ? Между прочим, моя жена с ним ладила. Я прямо его молил! Нет, не послушался, все погубил...

– Да-а...

– Вот теперь скажи: чего он ушел? Что он хотел этим доказать? И кому, кому? Ведь ты его знаешь не меньше меня...

Гриппа сильно переживал, говоря это, не боясь и не стараясь себя показать, что от Суденко не ускользнуло.

Теперь он понимал, что рыбак не случайно выбрал его. Ведь для Гриппы уход Марченко - пятно. Особенно в пограничном море. Он сразу выпал из братства людей, имеющих сети и оружие. Притом сложность была в том, что никому ничего он не мог объяснить. Случилось нечто, чего он и сам не вполне понимал. И сейчас, не утаивая ничего, просто хотел разобраться.

Но кто из них прав, кто виноват?

Конечно, Гриппа, проявив недоверие к Марченко, унизил его как товарища. А Володя, бросившись спасать рыбака, поступил благородно. Но тем, что оставил лодку, заранее губил и Гриппу, и себя. Получалось так, что Гриппа себя выдал как плохой товарищ, а Володя - как плохой рыбак. Только еще неизвестно: чему отдать предпочтение? Приди к нему завтра плохой водолаз, полезет он с ним в воду? Нет. И не будет смотреть, хороший он или плохой человек. Это в армии для всех закон один - устав морской службы. Здесь же каждое море имеет свою психологию... Куда денешься от жизни? А то, что сказал рыбак, сама жизнь. Это глубоко. Все остальное - вокруг да около: рассуждения. И даже если рыбак, спрашивая совета, имел какие-то сомнения на этот счет, то это были его личные сомнения. Нет, не хотел Суденко брать на себя роль арбитра. Да и Володя не уполномочивал его на это. Для него хватало того, что он выяснил. Он не открыл для себя ничего нового. Во всяком случае, ничто не объясняло просьбы Володи про дом и прочее. По-видимому, это была другая тема, отдельная.

– Давай отложим этот разговор, - сказал он.
– На завтра, на послезавтра. Понимаешь, другое в голове...

Рыбак поставил бутылку на место:

– Ладно.

Было видно по его лицу, что он испытал облегчение, выложив то, что мучило. Выведя лодку из заливчика, не припустил к порту, а повел ее медленно, заглушил мотор. Осматриваясь, Суденко увидел свет над головой. Наверное, там было какое-то вращение ветра, который прокрутил воронку до солнца, и небо напоминало рану, открытую на высоте. Гриппа, не отпуская руль, протянул руку и взял свою ржавую одностволку, развязав полотенце на магазинной части.