— Я подумала, что мы с миссис Оутс поедим здесь, а вам я отнесу что-нибудь в вашу комнату. Хорошо? Какие сандвичи вы предпочитаете?

— Спросите миссис Оутс, что ей особенно по вкусу,— сказала сестра Баркер. — Я думаю, вам придется поработать за нее.

Охваченная неприятным предчувствием, Элен с грохотом поставила поднос на стол и бросилась к миссис Оутс. Но не успела она подойти к ней, как та вытянула руки на столе и опустила на них голову.

— В чем дело? — воскликнула Элен. — Вы больны?.

Миссис Оутс с трудом открыла один глаз.

— Спать хочется, пробормотала она.— Спать...

Она замолчала, а Элен принялась трясти ее за плечо.

— Проснитесь! — кричала она. — Не оставляйте меня! Вы же обещали.

Глаза миссис Оутс на минуту осветились виноватой улыбкой, словно она что-то смутно вспомнила, но тут же потухли.

— Кто-то… подмешал… мне, — пробормотала она. — Меня опоили…

Снова уронив голову на руки, она закрыла глаза и засопела.

Чувствуя свою полную беспомощность, Элен наблюдала, как миссис Оутс погружается в тяжелый сон. Сестра Баркер стояла рядом, облизывая губы, словно смакуя всю смехотворность положения. Наконец Элен спросила:

— Можно сделать с ней что-нибудь?

— Почему бы не предложить ей выпить? — насмешливо сказала сестра. — Это, вероятно, оживит ее.

Замечание было явно издевательским. У Элен не было ни малейшего сомнения в причине катастрофы. Так же, как грабители усыпляют сторожевую собаку перед ограблением, кто-то воспользовался ее отсутствием, чтобы разделаться с миссис Оутс.

Боясь обидеть сестру Баркер, хотя сомнений в том, что именно она сделала это, не было, Элен старалась выглядеть и говорить так, чтобы сиделка не догадывалась о ее подозрениях:

— Что с ней по-вашему?

Сестра Баркер презрительно засмеялась.

— Не будьте дурой, — ответила она. — Это яснее ясного. Она пьяна, как сапожник.

Несмотря на то что внезапное отключение сознания миссис Оутс привело Элен в состояние шока, слова сестры Баркер немного успокоили ее. Словно порыв ветра, они смели все подозрения.

Никто не подсыпал миссис Оутс снотворное, просто ее благие намерения оказались бессильными перед искушением.

— Как же она смогла достать бренди? — спросила Элен. — Я уверена, что она была не в состоянии это сделать.

Сестра Баркер, встав на табурет, протянула руку и достала бутылку с верхней полки стеллажа.

— Вы забываете, что не все женщины такие недоростки, как вы, — сказала она. — Миссис Оутс ниже меня, но руки у нее длинные, как у гориллы.

Элен закусила губы, поняв, как ее провели.

— Можете считать меня последней дурой, — сказала она, — но я поверила ее обещанию. И все равно, она не тронула бренди. Бутылка еще наполовину полная.

Презрительно фыркнув, сестра Баркер вынула пробку, понюхала содержимое, налив немного на тыльную сторону ладони.

— Водичка, — заметила она.

Элен с упреком посмотрела на миссис Оутс, похрапывающую на столе.

— Что мы будем делать с ней? — беспомощно спросила она.

— Оставим здесь.

— Может быть, сделать ей холодный уксусный компресс на лоб? — настаивала Элен. — Ведь ей очень неудобно, и, по-моему, у нее температура.

— Никаких компрессов! — отрезала сестра Баркер. — Она подвела нас, и нам некогда с ней возиться. Она не человек, а просто мусор. Давайте поужинаем. Я не обедала и прямо падаю от усталости. Принесите поднос в мою комнату, мы поедим там.

Хотя в словах сиделки был намек на возможное примирение, Элен чувствовала себя, как новобранец перед сержантом.

— Чего бы вам хотелось? — послушно спросила она.

— Холодного мяса, картофеля, сыра, маринованных огурчиков. Сделайте побольше сандвичей и заварите покрепче чай. Помните — мы не должны уснуть.

— Вы действительно думаете, что нам грозит опасность?— дрожащим голосом спросила Элен.

Сестра Баркер внимательно посмотрела на нее:

— Да уж, ничего не скажешь, повезло же мне на компанию. Вы глупая, а глупый человек вдвое опаснее любого подлеца. Вы умеете считать?

— Конечно.

— Тогда считайте. В обед здесь было девять человек. Сейчас осталось только двое. Скольких мы недосчитались?

— Семерых, — прошептала Элен, только сейчас осознав это.

Сестра Баркер с мрачным удовлетворением облизнула губы и спросила:

— И вы понимаете, что это значит? Это значит, что он все ближе к нам.

Хотя Элен была уверена, что сиделка хочет еще больше напугать ее, она почувствовала, как у нее упало сердце, когда женщина вышла из кухни. Несмотря на недоброжелательность сестры Баркер, ее общество было лучше, чем одиночество.