Шрифт:
Теперь Алазар обладал мощью трёх абстрактов: Хроноса, Атомуса и Фрагоса. Чтобы прекратить существование этой Вселенной, необходимо добраться до оставшихся двух, в которых заключены силы Алариса и Изириса. И на пути к исполнению задуманного стоит последняя серьёзная преграда – Аарон, наделённый необъяснимыми сверхспособностями. Он не подвержен внушению и не погибает от смертельных ранений, как обычно происходит с людьми.
– Тебе не завоевать нас, – прохрипел Питер, кашляя кровью. Он потерял зрение, осязание и едва дышал, но продолжал держаться за тонкую нить жизни, натянутую до предела и готовую оборваться здесь и сейчас.
– Питер, ты ничего не понимаешь. И вряд ли уже сумеешь.
– Тогда убей меня. Прекрати боль.
Но Алазар не собирался дарить лёгкую смерть. Он ждал, когда старческий разум Питера ослабнет. Без контакта с камнем щит долго не продержится. Ментальная борьба истощала Алазара гораздо быстрее, чем физическая. Даже психокинез не требовал столь монументальных усилий. Потому считался самой действенной способностью тритоморфа. Отрицать возможности и потенциал психокинеза глупо, но когда необходимо добыть информацию, телепатия становится твоим лучшим другом. Нельзя ничего скрыть от того, кто проникает в чужую голову. А пытки и угрозы никогда не гарантируют результат.
Некоторое время спустя стенки защитного барьера разума стали тонкими и хрупкими, как стекло. Одного удара достаточно, чтобы пробить брешь и завладеть мыслями. Алазар узнал о том, куда направился Аарон. Он идёт в Викторию – столицу Красной Империи. Остаётся лишь пойти следом и надеяться, что он не обуздает свою тайную силу. Но гораздо страшнее, если сила завладеет Аароном и полностью поглотит. Как бы абсурдно это не звучало.
– Убей, – прошептал Питер.
– В тебе есть сила справиться с болью. Твоя смерть ничего не изменит. Я оставлю город. Продолжай правление, пока ещё есть время, – он удалился из полуразрушенного ресторана.
Питер взвыл от адской боли. Он желал уйти на покой и избавиться от страданий, но судьба выбрала иной путь.
2
Сэм приоткрыл глаза, ощущая болезненное покалывание в области шеи и спины. Мир помутнел. В нос ударил отвратительный запах палёных волос. В проблесках мерцающего света появилась громадная туша Карла, словно мёртвого хищника, который больше не представлял никакой угрозы. Аарон пытался утешить Еву. Она с воем заливалась слезами, как они первое время полагали, совершенно без причины. Сэм с трудом поднялся с каменного пола. Приступ острой боли в шейном отделе спины помешал выпрямиться. Пришлось сильно сутулиться, чтобы устоять на ногах. Голове тоже досталось. Волосы на затылке намокли от проступающей крови. Он наклонился и поднял очки, взявшись за душку. Левая линза потрескалась. Протерев стёкла порванным рукавом, за которой его схватил Карл, он надел очки. Полумрачная картинка приобрела чёткое разрешение.
– Аарон, как вы там? В порядке? – спросил он.
Ответа не последовало. Они полностью поглощены произошедшим. Их внимание ограничено рамками одного события. Сэм не собирался ждать, пока о нём вспомнят. И двинулся за проблесками магического света, исходившими от камня рун. Другим маяком служило рыдание девушки, переходящее в сдавленные всхлипы. Любая мысль в голове – как медленно открывающаяся тяжёлая дверь на несмазанных петлях, из-за чего она ужасно и протяжно скрипела.
Сэм нашёл очертания сгорбившегося Аарона. Он приобнял Еву за плечо. Она упала на колени, прикрывая мокрое от слёз лицо.
– Арни, что происходит? – он коснулся его спины.
Аарон обернулся, растерянно посмотрев на Сэма. Разжал пальцы и осветил овальное помещение. Ева успокоилась, последний раз хлюпнув носом.
– Я это, я хочу сказать... Я не знаю, – он не мог подобрать слов потому, что нечего было подбирать. Он почти задохнулся в железной хватке собственного дяди, как вдруг вспышка, давление пропало, твёрдая земля под ногами. И он снова вдохнул.
– Карл хотел убить нас?
– Меня. Он хотел убить меня. И ему почти удалось.
– Тебе снова спасло чудо?
– Что? – воскликнул Аарон. Он не понимал, почему вездесущий и неотвратимый глаз истины не пришёл на помощь в час жизненной необходимости, а оставил на самотёк?
– В тот раз, когда мы сматывались на локомотиве, я думал, что ты погиб. Пожертвовал собой, оставшись один на один, – он сглотнул. – С тритоморфом. Счастливой развязки не предвиделось. Ты же знаешь, на что он способен. Ещё и доспехи...
Сэм переместился в кабину локомотива, где мысленно оплакивал друга, не желая верить в случившееся.
– Эй, Сэм, что с тобой? Что было дальше? – взволновался Аарон.
И он продолжил рассказ:
– Дак вот, когда поезд набрал скорость около семидесяти километров в час и отдалился от депо на несколько километров, внезапно ручка на двери машиниста повернулась. Ева попыталась закрыть. Ручка не поддавалась. Дверь потянуло наружу, а затем она резко дёрнулась и открылась. Ева чуть не вывалилась, но нечто толкнуло её внутрь, как она говорит.
– Это правда, – подтвердила Ева.
– И тут залетает твое тело на синем призрачном облачке, когда я потерял всякую надежду снова тебя увидеть, – Сэм помотал головой. – Приземлился. И больше ничего сверхъестественного, не считая порванную одежду, кровь и шрамы на животе.