— Я говорил, что ты верно ее поняла. А вот решение можно трактовать двояко.

— Твоя задача — такая мелочь по сравнению с этим списком…

Под саркастический смешок подселенца я аккуратно вписала пропущенное имя. А затем, повинуясь интуитивному порыву, просмотрела уже подписанные листы пергамента и обнаружила причину ошибки: два из них были адресованы одному и тому же человеку. Винеад Шианнар Келед Тар. Взгляд зацепился за родовое имя, и я ощутила, как отсутствующие внутренности в моем животе свернулись в тугой колючий комок.

— Спокойно, это может быть просто какой-то младший отпрыск рода.

Альд определенно уловил мое состояние, но нередко его попытки успокоить меня приводили к обратному результату. Впрочем, иногда он и не скрывал, что не особенно-то и пытался.

— Но если эти два рода дружат…

— Дружба между родами — эфемерное понятие, скажу я тебе, — задумчиво проговорил подселенец. — Вот вражда — да, это встречается куда чаще. Причем, зачастую, даже между отдельными ветвями одного рода.

— Но зачем тогда его приглашать?

— Формальность. Я не знаю порядков сейчас, но в мое время было принято приглашать представителей всех знакомых родов, с кем… хм, не враждовали, скажем так. Поэтому в каждом роду обычно был человек, у которого такие мероприятия вызвали наименьшее отвращение. Его в таких формальных случаях и отправляли.

— Удобно.

— Вполне. Правда, когда приглашала родственная семья, — в голосе подселенца послышалось искреннее сожаление, — такой маневр не срабатывал.

— Вот почему это звучит так, будто ты терпеть не можешь свадьбы?

— О, ты наконец-то это поняла… — в голосе Альда явственно слышалась саркастическая ухмылка.

— Но почему? Это же весело!

— Странное времяпрепровождение, как по мне. Я и при жизни не испытывал никакого удовольствия от встречи с родственниками, которых видел едва ли не в первый и последний раз, не говоря уже о множестве посторонних людей, самым корректным определением которых может быть разве что — неприятные и неинтересные. А в посмертии это все и вовсе кажется бессмысленной тратой времени даже с учетом условной вечности впереди, — Альд мученически вздохнул. — А уж все эти… хм… праздничные развлечения — отдельный вид пыток, и каждый раз когда управляющий…

Мои детские воспоминания говорили об обратном. Красивая праздничная одежда, румяные и улыбающиеся родители, разнообразные угощения и сладости для детворы, гурьбой носящейся между столами… Возможно, я запомнила ту пару свадеб своей родни просто потому, что они оказывались настоящим праздником в череде однообразных дней, посвященных вдумчивому рассматриванию потолка в своей комнате, так как ни на что иное сил не хватало…

За моей спиной раздался щелчок двери, и на место скрывшихся обратно в глубине моего разума детских воспоминаний пришло напряженное ожидание… порицания? Ведь было за что. Я даже до середины списка не дошла.

— Как продвигается работа? — над моим левым плечом раздался вкрадчивый голос тетушки Сади.

— Я ни на что не намекаю, но она пришла раньше условленного часа, между прочим, — ехидно сообщил подселенец.

— Не так быстро, как хотелось бы, тетушка Сади, — я подняла голову и указала на отложенную в сторону пару листов с одним и тем же именем. — И я один раз ошиблась.

— О, пустяки, дорогая, заготовок достаточно.

Женщина-лич взяла в руки оба приглашения и, склонив голову в сторону, пару секунд на них посмотрела. Под ее взглядом один пергамент истлел и рассыпался прахом, тогда как второй тетушка Сади легким движением отправила в полет — в общую стопку уже подписанных листов.

— Где ты остановилась? — она склонилась над моим плечом.

Я молча ткнула пальцем на имя, которое еще не успела вписать.

— Замечательно. Ты отлично справляешься.

Не зная, что ответить на похвалу, я лишь скромно кивнула и почти не дрожащей рукой написала очередное имя удивительно быстро высыхающими чернилами. Все это время ощущая на себе взгляд женщины-лича.

— А раз ты так прекрасно справляешься с однообразной работой… Скажи, у тебя были какие-то планы на сегодня?

Под ехидный смешок подселенца я мысленно застонала, прекрасно понимая, что никаких планов на сегодня у меня нет и быть не должно.

— Нет, тетушка Сади, я совершенно свободна, — мой ровный и безэмоциональный голос пришелся как нельзя кстати.

— Прекрасно, — в голосе тетушки снова зазвучали вкрадчивые нотки. — Я как раз думала, кто же мне поможет продумать список приходящей прислуги для праздника… и перечень запасов… и схему размещения гостей…

Продолжая размышлять вслух, лич отлетела в сторону — к находившемуся слева от меня столу. Там тоже лежали стопки листов пергамента, и я очень надеялась, что мне не придется писать на них всех…