Занёс в свои покои и вызвал лекарей. Раньше вызванных примчался Мариан. Увидев состояние дочери, выругался матом, и лихорадочно стал осматривать и ощупывать. Насилу его оттащил. Всё равно он ей ничем не поможет, так зачем лишний раз причинять боль. Ну и что, что без сознания и не чувствует. Никому не позволю прикасаться к моей девочке! Буду беречь как самую дорогую ценность!

Во мне проснулся дикий собственник. Я даже прикосновение Мара к моей Соле не мог вынести. Хотя какая она моя? Я ей ни отец, ни муж, и даже не жених.

– Ты дашь разрешение на наш союз? – выпалил, не подумав. Нашёл время.

Мар не сразу сообразил о чём речь. Но зато отвлёкся от увиденной картины.

– Её сначала надо выходить. Как ты вообще сейчас об этом можешь думать?

– Только и могу думать о том, чтобы спрятать её от всех, прикрыть телом от невзгод, и никого не подпускать! Порву любого, кто даже просто косо на неё посмотрит!

– Остынь, — уже успокоившийся друг похлопал меня по плечу. – На ноги встанет, потом поговорим. Но принуждать я её ни к чему не буду.

– Я тоже. Но мне важно твоё мнение.

– Хочешь знать моё мнение? – Мар посмотрел каким-то затравленным взглядом, — Теперь моё мнение не имеет никакого значения. Сола сама будет выбирать себе мужа.

– Согласен.

В комнату набежали лекари и нас вежливо выпроводили.

Далеко не ушли, оставшись в гостиной. Я достал коньяк и разлил по бокалам.

– Карт, как ты думаешь, он её… - Мариан весь сжался как пружина, не в силах договорить.

– Нет. Он сказал, что ничего ей не сделал.

– И ты ему веришь после всего? Ты же видишь в каком она состоянии.

– Вижу. Давай дождёмся вердикта лекарей. Но, как бы там ни было, я от неё не откажусь.

– Спасибо, — прошептал друг и осушил стакан.

Лекари вынесли целый список диагнозов: нервное и физическое истощение, обезвоживание, переохлаждение, двухстороннее воспаление легких, несколько серьёзных ушибов и сотрясение мозга.

– Откуда столько крови? – не удержался, так как перед глазами всё ещё стояла картина из каземата.

– Видимо это реакция её организма на всё вышеперечисленное, — ответил главный королевский целитель. – Но об этом уже не стоит волноваться - кровотечение полностью прекратилось.

– Я могу забрать её домой? – поинтересовался Мариан.

– Пока нежелательно, — ответил умудренный жизненным и профессиональным опытом лекарь.

– Пусть остается здесь. – предложил озабоченному отцу моей девочки.
– Я поживу в гостевых покоях.

***

Прошло три дня. Самых тяжёлых в моей жизни. Солара всё это время пребывала в бреду. Лечение продвигалось медленно. Я отходил от неё только по естественным нуждам. Даже все донесения принимал в гостиной.

Круглые сутки рядом была и Шарнель. За это время мы многое с нею обсудили. Я рассказал о том, что люблю её дочь.

На моё удивление Шарни восприняла откровения спокойно. И даже дала добро на мои ухаживания.

По итогам расследования получалось, что принца наказывать не за что: Леонард ему простил удар по голове, к Соле, как клятвенно заверял Надэар, он не прикасался, да и врачи подтвердили, что девичья честь не пострадала. Откуда у неё синяки и ушибы наследник не знал. А рана Саяны оказалась неглубокой – обошлось без последствий.

И только тот факт, что Сола по-прежнему была между жизнью и смертью, позволял мне держать наследника под домашним арестом. Да и то брат наседал с требованием отменить это решение. Но я был непреклонен.

Помощников Надэара – трупахов умертвили повторно: расчленили и сожгли. То же самое мне хотелось сделать и с племянником. Но нельзя. Насильственное удерживание девушек на такое наказание не тянет.

На четвертые сутки Солара пришла в сознание. После того как лекари провели все процедуры, а Шарнель со служанкой её накормили и выкупали, я, наконец, смог войти в свою спальню.

С кровати на меня смотрели огромные зелёные глаза. И в них плескался страх. Опешил. Замер у двери.

– Как ты себя чувствуешь? – получилось хрипло.

Шарнель заспешила на выход, не забыв прихватить с собой служанку.

Солара молчала, и не моргая наблюдала за мной. Она теперь что, всех мужчин бояться будет? Убью эту наследную тварь!

Сделал осторожный шаг. Солара напряглась всем телом.

– Сола, я только хочу узнать, как твоё самочувствие. Если ты не захочешь, я не стану к тебе прикасаться, даже кресло могу отодвинуть подальше.