Я прижимаю главного парня ближе и, не раздумывая, мои губы находят его. Он не открывает их, не двигается. Становится почти нелепо, что я держу свои губы на его губах, потому что он не отвечает взаимностью, поэтому я отодвигаюсь и посасываю его шею. Не всем нравятся поцелуи. Я поняла.

Мои ноги дрожат, когда они продолжают. Только когда я кричу от облегчения, он падает навзничь, приземляясь на диван. Они оба остаются внутри меня, на этот раз я еду на главном парне, а другой позади меня.

Руки главного парня сжимаются вокруг моих бедер, когда он глубже прижимает меня к своему члену. Он хватает меня за щеки и опускает мое лицо ниже, чем его.

– Открой.

Я делаю.

Слюна скользит у меня во рту, когда парень сзади трахает меня сильнее. Я сжимаюсь вокруг них, мое тело снова готовится упасть под их руками. Еще раз. Я не знаю, смогу ли я выдержать еще один оргазм, но я все равно гоняюсь за ним.

– Ударь меня, - шепчу я, перекатываясь на него всем телом.

Он шлепает меня по лицу, прежде чем схватить за грудь и затащить в рот. Он кусает мой сосок, и я теряю его. Парень позади меня вылезает из моей задницы, и через несколько секунд его горячая сперма брызжет мне на спину, в то время как главный подо мной хрюкает и стонет, освобождаясь, а мой сосок все еще зажат между его зубами.

Меня переворачивали, шлепали, дергали и трахали до тех пор, пока у меня не затряслись ноги, на коже—я уверена—появились синяки, а по телу размазаны пятна крови.

Мы все замолкаем, поэтому я сворачиваюсь калачиком на полу, пытаясь отдышаться. Меня встречает тишина, когда они оба собирают свои вещи, дверь открывается и закрывается, и я снова остаюсь одна.

Одна.

Осталась ни с чем, кроме воспоминаний о том, что только что произошло. Это только что произошло. Я ухмыляюсь про себя, проводя языком по нижней губе. Я все еще чувствую их обоих на своей коже, чувствую запах их секса в воздухе. Они оставили меня с голодом, который никогда не может быть утолен.

Я хочу их вернуть.

Делая все возможное, чтобы ничего не видеть, я собираю свое платье и натягиваю его на свое тело как раз в тот момент, когда дверь распахивается и загорается свет. Я улыбаюсь, наконец-то разглядев, кто эти двое мужчин, но когда я поворачиваюсь к ним лицом, это Джеймс. Мое сердце падает на пол.

– О, привет, - говорю я, застегивая остальную часть своего платья.

Он делает один шаг внутрь, потом другой.

– Хорошо провела время сегодня вечером, Джейд?

У меня пересохло в горле, во рту пересохло, поэтому я провожу языком по губам.

– Я ...

– Джейд… - говорит он, его глаза сверкают холодом, который стекает по моему позвоночнику и опускается на поясницу. - Я же сказал тебе, что ты можешь гулять сегодня вечером.

Он развязывает галстук на шее, бросая его на землю. Это первый раз, когда я хорошо разглядываю комнату и текущее состояние своего платья. На глазах у меня слезы, волосы спутались узлом на плечах, а руки в крови. Я вздрагиваю, когда прикасаюсь к внутренней стороне бедра. Я чувствую себя ребенком в кондитерской, который впервые находит секс. Я никогда не знала, что так бывает. Приятный. Приятный. Глаза Джея блуждают вверх и вниз по моему телу. Мысль о том, что он окажется на мне так скоро после секса с двумя незнакомцами, сжимает мне горло, и мне приходится заставлять себя не выдать сухую рвоту.

Не прикасайся ко мне, черт возьми.

Комната темного синего оттенка, стены окрашены в серый цвет омбре. В углу стоит двуспальная кровать с четырьмя балдахинами, поддерживающими ее. С другой стороны кровати стоит диван в викторианском стиле с пуговицами, вшитыми в подушки, а с другой стороны стены висит целый ряд украшений и игрушек. Очевидно, больше на стороне БДСМ.

– Эта комната-одна из четырех комнат L'artisaniant.
– Джеймс садится на единственный диван с высокими спинками, которые доходят до потолка, в то время как стороны изгибаются вокруг его тела. Я не знаю, чем он занимается или во что играет, но Джеймс не зря получил свое имя. - Этим руководят четыре человека, некоторые говорят, что они четверо самых могущественных людей в Америке, а другие говорят, что они просто головорезы, у которых просто было больше мозгов, чем денег, которые затем создали это многомиллиардное тайное общество, которое хранит самые элитные секреты в мире.

– Секс? Вряд ли это секретно, - шепчу я, сгибая пальцы. Я знаю, что не должна отвечать, но что-то за последние пару часов придало мне уверенности, даже если это существует только в моей голове.

Он выдерживает мой пристальный взгляд, положив лодыжку на колено.

– Не только это.

Наконец, я застёгиваю молнию, прикрывая свое тело.

– Есть ли причина, по которой ты хотел, чтобы я была здесь? Пошла с тобой? - спрашиваю я, и того, как дёргаются его губы, достаточно, чтобы подтвердить это.

– Может быть.
– Он встаёт на ноги, отряхивает свои безупречные брюки от костюма и протягивает мне руку. - Я отвезу тебя обратно в твоё общежитие.

Я сбиваюсь с шага. Колледж. Мои занятия. Все, что я должна делать вместо того, чтобы быть трахнутой семь раз в воскресенье в каком-нибудь элитном секс-клубе.

Я беру его за руку, когда он выводит меня, распахивая двери. На этот раз, когда мы проходим через главную комнату, энергия угасает, некоторые спят в разных частях комнаты. Я, должно быть, пробыла в комнате по меньшей мере пару часов. Повернув голову через плечо, я вижу, что слова "Niveau un" написаны тем же скорописным шрифтом, что и "L'artisaniant", только подсвечены мягким синим оттенком.