Наследница запустила руку в карман, добывая крошки от сухпайка.

Айю подался вперёд, желая самостоятельно выяснить, что это за еда — сухпаёк? Правда ли, что она противная? А пахнет вроде бы ничего…

Но запах Дерена снова шибанул вожаку в нос, и зверь отскочил от протянутой руки.

Сайко с сожалением посмотрела на его пушистую шерсть.

Если отойти от камня — Дерен будет жутко ругаться. Но как бы здорово запустить пальцы в эту длинную тёплую гриву на шее зверя.

— Ну иди, не бойся, — позвала она айю. — Мне нельзя. Если я встану — Дерен будет меня ругать. А может даже… — она поёжилась.

Вожак взвизгнул: образ Дерена, вооружённого длинным прутом, показался ему очень опасным.

Сайко выбрала из обоих карманов крошки — больше еды у неё не осталось.

Дерен вручил ей два батончика, но они же были в пути целый день. Хоть и невкусно, а есть-то хочется.

Айю ещё немного потоптался, разрываясь между страхом и любопытством. Потом низко-низко опустил лобастую голову, поджал хвост и стал медленно подкрадываться к наследнице.

Другие айю, невидимые пока в темноте, перестали хихикать.

Стая затихла, наблюдая за вожаком. Все посторонние звуки смолкли: айю прислушивались. Они готовы были удрать, если появится страшный свирепый Дерен.

Но секунды шли, а ничего опасного не происходило.

Наконец нежный нос айю ткнулся в ладонь наследницы, и шершавый язык мигом слизал остатки сухпайка.

Айю тут же отпрыгнул, и Сайко расстроилась. Мех его и в самом деле оказался невероятно пушистым.

Она представила, как запускает руки в белоснежную шерсть, чешет надбровья и мягкое местечко под челюстью.

Айю взвизгнул.

— Ну, иди сюда, а? — позвала Сайко. — Ласка — она же вкуснее, чем крошки? Иди, я тебя поглажу?

Вожак мялся, оглядываясь назад, на тёмные камни, за которыми прятались его сородичи. А Сайко вдохновенно рисовала образ за образом: вот она гладит шею, спинку, чешет пушистые бока…

Она замёрзла и предвкушала, как зароется в тёплую шерсть.

И тут из-за соседнего валуна показалась мордочка поменьше, чем у вожака. Это, наверное, была самочка. Её слабое сознание было уже полностью захвачено чужими образами.

Она упала на брюхо и поползла к валуну, на котором сидела Сайко. Ей очень хотелось того, необычного, что предлагала странная девушка.

Нет, недаром проклятые предатели не очень-то и боялись айю. Если эти звери не очень голодны, они не трогают человека. Хихикают, дразнят, но не трогают.

Правда, и приучать их в резервации не пытались. Не хватало воли?

Вожак покосился на самочку, шумно вздохнул и затряс мордой. Главным тут был он! Уж если кто-то и должен рискнуть!..

Он принюхался, пытаясь выяснить, далеко ли ушёл страшный Дерен? Припал к камням, превращаясь в белое пятно. Медленно двинулся к Сайко.

Ещё немного, и его нос снова ткнулся в ладонь девушки.

Сайко радостно запустила пальцы в удивительно лёгкий и пушистый мех. Шерстинки были разной длины, а подшёрсток — прямо как бархат.

Опасаясь, что звук её голоса спугнёт айю, наследница стала приговаривать мысленно: «Какой хороший, какой красивый, какой тёплый…»

Она и в самом деле была рада обнять спасительного тёплого зверя.

И айю ощутили это.

Из-за камней показалась ещё одна заинтересованная морда. Потом ещё одна. Сайко манила их всех, выстраивая яркие мысленные образы.

Вот самая смелая самочка ткнулась ей в колени, и наследница потрепала её пушистую шкуру.

Постепенно вся стая — вожак, четыре самочки и совсем маленький айю, наверное, подросток, улеглись вокруг Сайко, согревая её.

Она честно старалась почесать каждого. Но вожак ворчал на самого молодого, и тот лёг слишком далеко, чтобы Сайко могла до него дотянуться.

— Ну и что это за порнография?! — раздался вдруг голос Дерена.

Испуганные айю прыснули в стороны, как разлетающиеся снежинки.

Только вожак, сохраняя достоинство, вздыбил шерсть и спрятался за спину Сайко.

— Это — моя самка, — сказал ему Дерен. — А ну — брысь!

Сайко потянулась и обняла вожака:

— Дерен, то есть… Вальтер, ну пожалуйста? Ну, он же может пойти с нами? Он такой хороший и тёплый. И совсем не кусается. Он даже не хочет кусаться, я вижу образы его мыслей.

Дерен вздохнул.

— А ты подумала о том, что мы для него — слишком плохая компания? Что если его пристрелят патрульные?