Я точно знаю, что мне совершенно нестрашно, и почему-то очень спокойно, будто бы и стыдиться нечего. И правда ведь нечего.

Особенно если так сильно стучит сердце, стоит Богдану просто коснуться губами щеки. Провести по ней невесомо, нежно, будоража кожу, вспарывая нервные окончания. Теперь они пульсируют сильнее, толкая меня в невесомость. Там единственная возможность быть на плаву — держаться за Бодю, проводить пальцами по бугрящимся мускулам.

— Облачко, я сейчас вообще очень сильно хочу тебя. Как и всегда в общем-то, но вот прямо сейчас сильно, — качаясь на руках, шепчет он мне в губы. Гулящие касания к ним схожи на удары током.

— Я тоже, — шепчу в ответ, всматриваясь в потемневшие глаза Богдана. Они у него просто бездна, в ней только тонуть и получается.

Наверное, мои слова имеют эффект разорвавшейся бомбы, вот почему мой самый главный спецназовец смеется как ребенок и бодается носом, а затем полностью ложится на меня. Я охаю, в полной мере ощущая все.

Абсолютно все. Мне теперь даже догадываться не стоит.

Бодя берет мою руку и кладет на свой член.

— Ну теперь знакомьтесь. Облачко — это Младшенький. Младшенький — это Облачко.

Пальцы ударяются о твердую плоть, и я задерживаю дыхание, пока Богдан сжимает мою руку своей и запрокидывает голову, издав нечто нечленораздельное.

Я уже видела, что там все у Богдана как надо. По крайней мере он точно больше среднестатистического, если по учебникам судить.

Пульс настолько сильно шандарахает, что я не слышу ничего вокруг. Реальность сужается до того, что происходит сейчас между нами.

Дернувшись бедрами, Бодя проезжается членом вперед и назад, а затем останавливается и отсутствующим взглядом смотрит на мою высоко вздымающуюся грудь. Фейерверк эмоций накрывает. Молниеносно, грубо и ослепляюще.

Я вообще забываю обо всем в тот самый миг, когда парень поднимает мою майку и выдыхает горячий воздух на уже возбужденную грудь. Россыпь мелких поцелуев распадается по коже, вынуждая прогнуться в пояснице и запрокинуть голову, притягивая темную макушку ближе.

Он поднимается выше и с каждой секундой давление в груди становится невыносимее. Дышать нечем, все нервные окончания обострены и максимально напряжены.

Господи. Он так целует, будто бы касается к душе. Голова становится ватной, тяжелой, все мысль в ней — вязкими, неподъемными. А вскоре и вообще отсутствуют.

Горячий язык обводит одну ореолу, следом и вторую. Мягкий поцелуй в вишенку на груди. Разряд тока сковывает тело, разнося огненные эмоции по телу.

Ударяясь вниз живота, они теперь рождают в теле томление.

Секундное промедление больше походит на пытку. Я проезжаюсь вспотевшими ладонями по плечам, сильнее впиваюсь в смуглую кожу, когда Бодя всасывает один сосок, а второй рукой массирует не скованную его ртом грудь.

Бам-бам-бам. Уши закладывает. Облизав пересохшие губы, обвожу пальцами мочки ушей и скатываюсь по трехдневной щетине вниз до квадратного подбородка.

Бодя отрывается и хватает мои пальцы ртом, прикусывая подушечки. Дергаюсь на месте, охнув.

— А вот не надо меня отвлекать от вишенок! — смеясь, шепчет он, отпуская пальцы. А затем перебирает их в руках и кладет себе на щеку.

— Богдан, мы не можем…прямо сейчас.

— Я ж не дурак, — напоследок облизав сначала один сосок, затем второй, Бодя с довольно большими усилиями (это видно по сжатым губам и недовольному выражению лица) опускает майку и просто обводит пальцами по контуру груди. Не касаясь почти.

Я тянусь к нему и обнимаю. Это кажется таким правильным и определённо верным.

— Вот что животворящие поцелуи в грудь делают. Вот так надо меня встречать, малыш. И вообще желательно без ничего. Запомни, ок? Я первым делом после заданий буду хотеть тебя, потом покушать, потом тебя и спать. Именно в такой последовательности.

Приподняв меня под ягодицы, он снова упирается в меня эрегированным членом, а я обессиленно кладу голову ему на плечо.

После заданий? Это ведь подразумевается, что мы будем вместе жить, да? Пусть прямого приглашения нет, но я продолжаю улыбаться как умалишенная, целуя в плечо своего парня.

— Я не ожидала тебя увидеть, но очень хотела, правда. Не злись на меня. По учебе завал, да и вообще…я так устала. Сессия во втором универе начинается. Мне кажется, я скоро с ума сойду, — говорю как на духу.

— Потому что отдыхать надо. И кстати об отдыхе, — он наклоняется прямо со мной и что-то достает с пола.

А это телефон. Вот что упало, когда я проснулась…

Богдан читает что-то и ржет.

— Вот и отдых нарисовался. Завтра едем на ДР к моему товарищу по службе и просто хорошему другу. Правда он каблук, прости господи, но это можно пережить.