—Хорошо, я должен отойти на час. Ты пообещай мне, что не будешь думать лишнего, хорошо? На завтрак что принести? Что хочешь? — Женя улыбается. Осматривая меня внимательным взглядом, от которого воспламеняюсь на раз.

Я бы лежала вот так вечность, и мне ничего больше не надо.

—Да что угодно, все равно, — улыбаюсь, откидываясь назад на подушки. Мы полностью соприкасаемся самым сокровенным в абсолютно голом виде. Настолько интимно, что мое тело предательски ноет, требуя продолжения, но я слишком хорошо понимаю, что к нему не готова и не буду готова в ближайшее время, если принимать во внимание саднящие ощущения между ног.

Пальцами проезжаюсь по лопаткам и оседаю на бедрах, выводя узоры. Взгляд упирается ниже и замечает черные линии, по которым я начинаю вести, обводя контуры замысловатого тату.

Сглотнув слюну, тянусь в сторону, чтобы рассмотреть подробнее, все еще порхая пальчиками по рисунку. Это птица? Да, похоже на птицу, одну и вторую, чуть ниже первой. Немного странно как для мужского тату, но обводя указательным пальцем эту красоту, в голове рождаются какие-то теплые чувства.

—У тебя тату, красиво, —мечтательно произношу, рассматривая мелкие детали. Рисунок необычный и выполнен с подробностями.

Женя перехватывает мою руку и притягивает к губам, целуя пальцы, а затем спрашивает:

—Нравится?

—Очень красиво, я бы тоже хотела такую.

—Не надо портить свое тело, малыш, и это больно, а ты такая нежная у меня.

От простых слов я расплываюсь мороженым на солнышке, подняв такой же поплывший взгляд на мужчину. Так много вопросов и страхов крутятся сейчас в моей голове, что это точно отображается на лице.

—Жень, что будет, когда…

—Папа узнает, да?

Он ухмыляется, махнув головой при этом. Взгляд опускается на мою оголенную грудь. Женя рассматривает ее с особой скрупулезностью, пока мои внутренности будто на вертеле вращаются, а трепет поглощает тело…

—Да.

—Он меня подвесит за яйца в своем кабинете и будет лупить, пока я не откинусь, — с юмором произносит мой телохраниетль. Кровь моментально стынет в жилах, а страх пробирается по коже вверх, локализуясь на шее. Душит.

—Нет, я сама ему скажу, Жень, он меня послушает, — резко поднимаюсь и обнимаю мужчину так крепко, что руки сводит от напряжения.

—Света, это мужской разговор, и я получу в морду заслужено, но мы будем говорить только вдвоем. Ты вообще присутствовать не должна, и не надо, пожалуйста, спорить, бросаться на амбразуру, пытаться уговорить меня. Я мужик, и я все решу. Но сначала у нас есть проблемы посерьезнее вообще-то.

ЖЕНЯ

Смотрю в подернутые дымкой потушенной страсти глаза и понимаю, что в Свете огня хватит спалить меня вместе с моими влажными фантазиями на ее счет за секунды. Она заглядывает прямо в душу, выворачивая нутро наизнанку, и явно готова уже идти в бой, хотя по факту о нас никто не знает.

Пока не знает, но долго это продолжаться не может. Света не секрет, не грязная тайна, она моя слабость, что непременно случается, если ударить с ноги по коленкам, после чего человек падает лицом в пол, разбивая тело в кровь. Вот примерно так я и валяюсь, улыбаясь при этом и не выпуская из руку девочку, которую мне нельзя.

Я сорвался с выступа вниз, ныряя в воду плашмя, а от этого бывают переломы, бывает что и насмерть разбиваются.

В моей голове атомный взрыв, оставляющий после себя сплошной огонь, выедающий внутренности, лишающий зрения, потому что я давно ослеплен и теряюсь в обществе Светы.

Она долго думает о чем-то, мне даже кажется, что сейчас наша ссора первая в плане «мужик главный, свыкнись с этим». Конечно, Света пошла в отца, в этом сомнений нет никаких, вот почему иногда она также, как и чета Беловых прет вперед танком. Это наблюдается и у дедушки, и у отца, так что брать пример было с кого.

—Папа меня послушает, — она предпринимает последнюю попытку, а я сжимаю челюсть посильнее, лишь бы не выругаться в голос. При ней не хочется, хотя в другое время я бы это с радостью сделал, но и при других людях. —Папа меня любит и для меня сделает все.

—Света, — предупредительный рык все-таки издаю, загребая девчонку в объятия и моментально прижимаю к себе. Отпускать не хочется. Носом ныряю в спутавшиеся волосы и жадно вдыхаю неповторимый аромат, от которого у меня сносит крышу. Я снова ее хочу, но сейчас вообще не до этого, не так быстро и не с таким напором.

Нет. Только когда все заживет, а то я буду похож на коновала.

—Я все сказал, — ставлю точку в разговоре.

Никогда не будет такого, что света будет просить за меня у отца. Никогда. Я сам приду. Отхвачу по харе, а потом уйду вместе со Светой вне зависимости от получения благословения. Хотя его, разумеется, не будет. Тут можно на кофейной гуще не гадать.

Света водит пальчиками по моей спине и обреченно выдыхает, что толкает меня на определенные мысли.

—Это вопрос, который решаться должен исключительно мной. Я взял за тебя ответственность, я буду говорить с твоими родителями, потому что я старше, с меня спрос больше, отвечать придется только мне одному. И это правильно, малыш. Было бы куда хуже, если бы я прятался за тобой в надежде, что любовь отца отрикошетит злость на меня. Ты первая бы меня уважать перестала, поступи я так. Конечно, я далек от идеала, но для тебя мне хочется стараться.