Он налетел на него и впрямь подобно огромной анаконде, парализующей свою жертву ударом головы в грудную клетку или солнечное сплетение. Тут же нужно было с помощью веса своего тела повалить Николаса вместе с креслом на пол, что у Кена получилось, как по идеально отыгранным нотам, точно в такт и в точно выбранный для этого отрезок времени. Наверное, Хардинг тогда даже не понял, что вообще произошло, когда и как именно его опрокинули на край дорогущего ковра. Вернее, каким неимоверным образом Вудард его туда перетянул, когда ухватиться за грудки Ника обеими руками и без труда стащил того со спинки и сидения завалившегося под ними кресла. Ему даже для этого не помешал ни фиксирующий на талии кожаный пояс, ни пристёгнутые к этому поясу короткими отрезками цепей кандалы. Потому что у него получилось изловчиться до такой степени, благодаря чему он сумел дотянуться ладонями до горла Хардинга и обхватить его смертельной петлёй. Даже, скорее мёртвой петлёй.

Но, скорей всего, как раз эти кожаные браслеты и спасли Николасу жизнь, по крайней мере, в ближайшие минуты, поскольку в таком неестественном для себя положении Кен не сумел бы свернуть ему шею. Слишком неудобно. А вот насесть сверху на грудную клетку и обхватить предплечья Хардинга мощными, буквально стальными голенями – это да. Причём поза больше походила на попытку запихать в рот Ника то, что находилось у Кеннета между ног под животом, а не просто того придушить. Хотя нет. Когда оба санитара наконец-то очнулись и, оббегая с обеих сторон огромный стол, добрались до них, то увидели то, что и должны были увидеть. Сцену удушения и вовсе не наигранную. Притом, что лицо Вударда выглядело максимально сосредоточенным и ложно спокойным. Чего нельзя было сказать о Хардинге.

Хардинг как раз спокойным ну никак не выглядел. Он уже успел побагроветь, а глаза с лопнувшими в нескольких местах капиллярами вылезти из орбит до невозможного предела. Ещё и шарил беспомощно трясущимися руками в воздухе (по большей части по ковру), подобно слепцу, который ищет в темноте то чудовище, что схватило его за горло, но отбиться от жутких и невообразимо сильных лап не может. Как и вытащить из-под обхвативших его ног те же руки, чтобы дотянуться до чужого лица или хотя бы до собственной шеи.

Какая жутка ирония судьбы. Бороться с собственной смертью. С тем, кто обучен убивать, и кто знает, как убивать либо быстро, либо очень медленно.

– Только не говори, что ты не рассчитывал на это, Хардинг! – вновь прорычал Кен, всё же немного нагнувшись над задыхающимся лицом Николаса. – Ты же хотел именно этого, да? Чтобы я сорвался? Или чтобы тебя вовсе придушил? Что?.. Что ты там лепечешь?

Он все же ослабил хватку ладоней, но не настолько, чтобы Ник сумел вывернуться и втянуть голову в шею. Просто он сбавил немного давления на голосовые связки Хардинга.

– Да… - просипел Ник. И, что самое нелепое, его почти посиневшие и блестящие от слюны губы неожиданно искривились в безумной усмешке. – Да! Сделай этой… Убей меня, Вудард!.. Сделай это собственноручно… как ты всегда об этом мечтал…

И Хардинг расхохотался. Вернее, попытался засмеяться, жутким хриплым смехом, которым тут же захлебнулся, как только Кен усилил хватку ладоней и начал давить ими уже по-настоящему. Со всей дури и силы. Причём настолько действенно, пережав сонную артерию Хардинга (и не только её), что тот едва не сразу же отключился, закатывая глаза и беспомощно разевая рот, как та выброшенная на берег рыба. Даже выходивший до этого из его горла булькающий хрип резко оборвался.

И всё это под немощные попытки санитаров отодрать Кеннета от доктора. Как вскоре выяснилось, сделать это вручную, оказалось просто нереально. Всё равно, что пытаться разжать пальцы или скрутить руку трехметровому железному памятнику, намертво слившемуся с живым человеком. Абсолютно бесполезная трата времени.

Кажется, на Вударде даже не сработал удар по затылку резиновой дубинкой. Он попросту её не почувствовал. Как если бы кто-то слегка задел его локтём или в него случайно врезалась мимо пролетающая муха. От второго удара тоже не последовало никакого толку, хотя в голове Кена в тот момент всё же немного загудело. Правда, его и так всё это время буквально несло и отнюдь далеко не на одном адреналине. Будто у него и в самом деле открылось и второе, и даже третье дыхание, благодаря которым, его кровь насыщалась новым стимулирующим наркотиком, образовавшим вокруг его тела невидимый кокон из непробивного щита. Словно его силы переливались в него из другого мира, из другого тела, но тоже ему принадлежащего. И, ещё совсем немного, и он прорвёт эту невидимую грань, через которую затащит потом и Хардинга…

Хардинг уже не смеялся. Потому что больше не мог. И, скорей всего, его уже тоже частично не было в этой реальности. Но и в другой тоже. Потому что смерть одинакова везде, и сейчас она высасывала жизненные силы из своей новой жертвы с невероятной скоростью… через руки Кеннета Вударда или… Дерека Кровавого… Да. Сейчас она пыталась сожрать Хардинга. Буквально… Раскрывая перед ним свою огромную чёрную пасть… и затягивая внутрь своей чёрной-пречёрной дыры, внутри которой не способна выжить даже ничтожнейшая частица света.

Новый удар наконец-то попал точно в цель и в этот раз использовали не резиновую дубинку, а телескопическую, которая способна проломить не только череп крупной собаке, но и разнести в щепки бетонный кирпич. Но даже он не вырубил Кена до конца. Он, конечно, отключился, но сознания полностью не потерял. Его тело частично обмякло, а вот глаза продолжали смотреть и, кажется шарить по окружающему пространству, мало что понимая. А, ещё точнее, вообще ничего не понимая и едва что-либо запоминая из увиденного.