Конечно же, свободы данные женщинам, вызвали у них восторг, а у мужчин возмущение.

Призвав ропщущих двуликих к тишине, я повелела бывшему альфе рассказать народу историю Авильора и Левейры, которая послужила причиной проклятия, павшего на род котов.

Хамарра и тут меня поддержала: пока Рэй вел свой рассказ, над площадью шел дождь из бутонов эриссий. После очередного знамения, народ согласился на все мои новшества, уверовав, наконец, что не люди, а сами барсы виновны в постигших их бедах.

Рэй Солер

Видя, как быстро и легко Реджине-Виктории удалось изменить законы, я понял, что она очень скоро достигнет своей цели: снимет проклятие с клана и вернется в свой мир.

Я заперся в храме Хамарры. Хотел при помощи древнего ритуала принести в жертву сотню лет своей жизни в обмен на то, чтобы Реджина осталась со мной.

Трое суток надлежало провести без еды и воды. После следовало вонзить в тело серебряный клинок, пригвоздив себя к алтарю. Гиал в это время прикрывал меня, чтобы Реджина не заподозрила неладное: прикидывался мной, надевая хорошо сработанный морок.

С клинком в теле я, как положено, провел сутки. Разумеется, я надел экранирующий амулет, чтобы моя пара не почувствовала моих страданий на себе, вот только изумруд в кулоне не выдержал нагрузки и за несколько часов до заветного момента, когда демиург должна была преклонить ухо к моей мольбе, разлетелся в пыль.

Я ощутил удивление и страх своей пары, когда она почувствовала, в каком я состоянии. Зная, что скоро Реджина ворвется в святилище, дабы выяснить что со мой происходит, я без конца молил Хамарру принять мою жертву и исполнить желание.

Я уже слышал за дверью святилища шаги Реджины и голос Гиала, что пытался ее остановить, я шептал:

– Величайшая, услышь мою мольбу, пусть Реджина останется со мной, в Эритее… – шептал я, чувствуя, как все холоднее становится от пролитой крови, из незаживающей раны.

Размытый облик демиурга, парящей где-то под потолком в янтарно-медовом пламени стал наградой моему терпению и безумной надежде. Вот только ответ, что я услышал, привел меня в отчаяние:

– Я не могу нарушить договор с Реджиной, не могу неволить ее.

– Я принес жертву…

– Я вернула твои сто лет жизни.

– Смилуйся, ведь я не смогу жить без нее!

– Только ты сам способен сотворить “волшебство”, заставить ее остаться – произнесла Хамарра и растаяла в золотом пламени.

А потом меня коснулись любимые руки, окутал самый волшебный на свете запах и голос, полный ужаса и укора произнес:

– Рэй, что же ты с собой сотворил?! А главное, зачем?

Стыд за свою беспомощность накатил удушливой волной, и я солгал. Сам не зная почему, из последних сил цепляюсь за глупую гордыню, прохрипел:

– Пытался вернуть кресло альфы. Как видишь, не вышло…

Реджина укоризненно покачала головой, а потом рванула меч из моего тела, и я потерял сознание от боли.

ГЛАВА 18

Арнау

Донесение служанки о новой лассаре клана барсов не радовало. Пусть не демиург, но кто-то явно поддерживает девчонку. Появление во дворце жрицы с севера выглядело настоящей случайностью, однако я никогда не верил в подобные совпадения.

Мне понравилось, что Реджина в короткие сроки вернула все невыплаченные налоги в имперскую казну, раскрыла заговор и предотвратила бунт против короны. Но вскоре я узнал, что девчонка заигралась в повелительницу, начисто забыв, кто поставил ее на это место.

Реджина посягнула на законы, установленные лично мной. А еще приютила каким-то образом сбежавшего из публичного дома Солера, что само по себе подозрительно, учитывая их прежнюю вражду.

Неужели бывший альфа смирился с тем, что отныне всегда будет только вторым и каким-то образом сумел завоевать эту хитрую, непокорную женщину?

Но все это меркло по сравнению с последними вестями.

Я послал к Реджине преданного мне иджая Амарона. Он вез приказ, согласно которому в знак лояльности короне, лассара должна была выдать мне ахайдов-заговорщиков для показательной казни в Сантаре.

Каково же было мое удивление, когда Амарон вернулся ко мне живым и здоровым, но без зачинщиков бунта! Иджай добросовестно ползал у меня в ногах, каялся, что не выполнил приказ, готовый принять смерть за неповиновние и… ничем не мог объяснить причину своего промаха!

Перед тем как склонить голову на плаху, он с тоской верного пса смотрел на восток, в сторону земель барсов.

За свою жизнь я выучил множество языков, а также в совершенстве умел читать по губам. Именно поэтому я понял, что губы Амарона беззвучно пытались произнести имя ведьмы с севера, прежде чем замереть навсегда.