По лицу среднего брата пробежала тень.

– Нет, конечно. Отец - скрытный и жадный до всего старый властолюбец. Был...
– поправил сам себя.
– Нет, я просто однажды наткнулся на один занятный свиток, который он писал.

Вот что Освальд рылся у отца в кабинете больше походило на правду. Фрэнсис автоматически кивнул, мол, продолжай.

– Там точно говорилось о том, что Стеклянное сердце существует. Но его украли у нас валиарийцы много лет назад. Нам нужно его вернуть.

Он замолчал.

– И это все?

– Да.

– Ты предлагаешь мне искать не пойми что, рыская на вражеской территории, пока ты тут будешь всяческими уловками усаживаться на трон?
– Фрэнсис не ослышался? Он еле сдерживался, чтобы не расхохотаться в лицо среднему принцу.

Лицо Освальда порозовело, он поджал губы, жалея, что начал этот разговор. Кто поверит? Он сам едва поверил, сначала думал, что это просто красивая и грустная легенда.

– Где тот свиток?

От снисходительного тона и явной насмешки, Освальду хотелось нагрубить брату.

– Я откуда знаю, - огрызнулся он.
– Из кабинета отца я ничего не уносил. А теперь документа нет. По крайней мере я не нашел. Возможно, Расс там уже давно все обшарил. Только вряд ли он придаст значение какой-то сказке.

– Ты и сам говоришь, что это сказка. Выглядит так, будто хочешь сбагрить меня на как можно подольше. Ты ничего не знаешь. Ни место, ни как выглядит, ни что это вообще такое.

Средний Адара виновато развел руками.

– Извини, информации мало.

– Ее нет вообще, - язвительно бросил Фрэнсис.

– Ты мог бы приказать отцу все рассказать, - задумчиво произнес Освальд, в его тоне послышались разочарование от запоздалой мечты и сожаление.

По спине младшего Адары пробежал озноб. Он ястребом уставился на своего брата, но тот ничем не выдал осведомленности по поводу пропажи его дара. А значит, действительно не знал. По крайней мере, Фрэнсис очень надеялся на это.

– Но теперь, увы. Веруч, может, что-то знает?
– Освальд вдруг словно встрепенулся.

– У меня нет времени допрашивать Веруча, - быстро соврал Фрэнсис.
– Мне предстоит действительно важное дело. И оно в Авергарде. Поэтому не делай такое кислое лицо. Я попробую что-то выяснить на месте.

Он сказал специально, лишь бы тот отстал от него и не попросил воспользоваться даром ради иллюзорных надежд. Как бы он смог объяснить отказ?

На лице среднего брата промелькнуло что-то вроде радости и... благодарности. Фрэнсис даже удивленно моргнул, не привыкший к тому, что старый добрый лис Освальд будет переживать не за трон, а за будущее Кальдеррана. Это так на него не похоже.

Фрэнсис думал, что выучил братьев досконально. До малейшего движения и слова. Но, кажется, где-то ошибся. Странное чувство кольнуло под лопаткой, когда он смотрел в серые глаза брата. Но тут же пропало.

– Я знал, что объединиться с тобой - не совсем плохая идея.

– Мы не союзники, - скривился он.

Не смотря на родство всегда были чужие друг другу, хотелось добавить. Но не стал. Итак ясно.

– Пусть так, - согласно кивнул Освальд.
– Но ведь какое-то время мы можем идти в одну сторону?

Ничего не ответив, Фрэнсис, наконец, отвернулся от своего брата и легко вскочил на лошадь. Посмотрел на него сверху, удерживая топчущуюся на месте лошадь. Взгляд был долгий и пронзительный. На губах ни тени улыбки или даже насмешки.

– Это ты убил отца?
– Освальда как гром ударил вопрос младшего принца. От неожиданности он вздрогнул.

Но покачал головой.

– Я средний наследник. Пока жив генерал, мне там вряд ли что-то светит. Да и не стал бы. Аскон ведь все равно...

Он не договорил, замолчал.

“Был нам отцом?”

“Любил нас глубоко в душе?”

Освальд ничего не сказал, но Фрэнсис и так понял. Ему не нужно было объяснять. И все же он никому не верил. Зачем только спросил и поставил их обоих в неловкое положение?

Он все же хорошо знал своих братьев, чтобы вот так после одного более-менее откровенного разговора дрогнуть и повернуться к ним спиной. Довериться.

Кто-то из них все равно ударит.

**

Вел Хейм встретил его суровой погодой. Но Фрэнсис привык к холодам, для него пронизывающий ветер и хлопья снега в лицо были привычной стихией, с которой он никогда не сражался. Наоборот, он с удовольствием отдавался власти вечной зимы. И тогда она его не кусала, не трогала. Просто сопровождала, укрывая своим властным крылом.