– Мерзкая, подлая душонка! – кричала я, будучи явно не в себе.

Она меня вынудила, она сама напросилась! Видимо сильно задело, что ее волосы были немного короче моих, и поцелуй с вожатым, который нравился всем, ей не светит.

Эстелла даже не отбивалась, схватив меня на запястья, слабо пытаясь оторвать мои руки от своего лица.

Вокруг кричали девчонки, кто-то выскочил за дверь, наверняка за вожатыми. Но мне было все равно. Мой спящий вулкан проснулся. И я готова была затопить кипящей лавой все вокруг, испепелить дотла.

И я бы точно с ней что-то сделала, но она, чуть не плача, вдруг воскликнула:

– Да это не я! Я не трогала твои волосы, клянусь!

Замерев на секунду, я уставилась на свои руки, что скрючились в неестественном изломе. В ужасе отпустила ее лицо. Боже мой, в кого я превращаюсь? В агрессивное животное, такое же, как и они. На секунду я спрятала лицо в ладонях, пытаясь прийти в себя.

Досчитав до десяти, я выглянула из-под ладоней и увидела несколько пар настороженных глаз. Никто не ожидал такого припадка от скромной тихони и монашки.

Я поверила Эстелле, что это не она. Это было видно по ее испуганному взгляду. Но тогда кто?

Ответ пришел сам собой. Глупая, какая же я глупая.

Он же сказал, что не даст Олегу Сергеевичу поцеловать меня. И раз я не собиралась останавливаться, сатана начал действовать совсем уж грязным методом.

Я истерично рассмеялась, своим скрипучим смехом разрезав тишину. Ира дернулась в сторону, похожая на испуганного суслика. Да и все они сейчас напоминали трясущихся грызунов. Я рассмеялась еще громче. Кажется у меня готова начаться истерика.

Стараясь взять себя в руки, я подошла к зеркалу осмотреть свое отражение и, естесственно, потери.

Но почему все так не просто? Почему я не испытываю сожаления или горечи? Почему мир не делится на белое и черное? Так было бы намного проще и легче.

Как же трудно признаться, но… мне понравилось то, что я увидела. Короткая стрижка до плеч струилась мягкими волнами, голова казалась такой легкой.

За мои шестнадцать лет мне ни разу не стригли волосы. Это было строжайше запрещено. Бабушка сама придирчиво и скрупулезно подстригала кончики моих волос раз в пару месяцев, рассчитывая, чтобы не отрезать лишнего. Я мечтала о подобной стрижке, но все же... Мне что идти и благодарить его? Я снова захохотала.

Прямо как есть, в своей скромной пижаме, я выскочила за дверь и, взглянув на время, побежала к умывальникам. Если его там нет, я дверь выломаю, но зайду в их корпус.

Но нет, Захар обнаружился там. Стоял ко мне спиной, наклонившись к длинной прямоугольной раковине с множеством маленьких кранов, и чистил зубы, сплевывая пасту.

Приблизившись, я постучала ему по лопатке, и, когда он, выпрямившись, повернулся, со всего размаху залепила пощечину.

Он моргнул, щетка вылетела изо рта, по всей видимости сильно задев десну, потому что на губах вместе с пастой показалась кровь.

Кровь и боль это очень хорошо. Это просто замечательно.

Он смотрел на меня во все глаза, пораженно, и я широко размахнулась другой рукой, ударив по второй щеке. Стоял даже не делая попытки увернуться или остановить мою руку. Лишь стянул полотенце с плеч и вытер кроваво-белый рот.

Проклятый сатана. Исчадие ада. Дьявол во плоти. Что же ты с мной делаешь? В кого превращаешь? Мне теперь только и хочется, что творить зло.

Рядом присвистнул Егор, Кирилл и вовсе выдал что-то матом. За спиной охнули девчонки, видимо прибежавшие к умывальникам, чтобы не пропустить ничего интересного.

Я размахнулась в третий раз, затем в четвертый, и била, била, пока меня не оттащили мальчишки, скрутив меня, обезумевшую от ярости, в явном состоянии аффекта, и повалив на землю. Я то ли ревела, то ли выла, то рычала. Как дикий зверек, которого поймали охотники. Краем глаза заметила, что Громов так и стоит застывшим изваянием.

– Отпустите немедленно! Что происходит?! – к нам впопыхах летел вожатый, перепрыгивая через какие-то кусты. – Что вы делаете, засранцы?!

Мальчишки наперебой начали рассказывать что случилось, Захар замер, опустив плечи. Само раскаяние. Я снова рассмеялась. Да что со мной такое, Боже?! Как остановиться?

Олег Сергеевич покосил на меня глаза.

– Полина что случилось?
– Тут он запнулся, увидев мои волосы. – А где..

– Вы все - вонючие грызуны. – Я встала с земли, улыбаясь неестественной улыбкой.

– Полина…

– Трусливые суслики.
– Я опять захохотала, почему-то представив, как Эстеллла с Захаром бегут наперегонки в колесе, а Лада набивает щеки кормом. Что за бред в голове, и почему мне так смешно, глядя на их вытянувшиеся лица?

– Пьяная что ли? – шепнула Камилла Анжеле, а та впервые в жизни не достала телефон. Почему-то это сейчас показалось важным.