– Ты чего хочешь от меня? Чего добиваешься? Опозорить? Превратить меня в тряпку? Давай не будем томить друг друга. На вот, - совсем внезапно она вдруг ложится перед моими ногами на спину прямо на холодный снег, паясничая и махая руками. Получился ангел. – Можешь наступить на меня.

– Какая экспрессия, - я хладнокровно похлопал в ладоши. Но она меня задела.

Чего я правда хочу от нее? В конце концов, для чего я все это делаю? Почему топчусь на месте, не решаясь вычеркнуть ее из своей жизни навсегда?

Пока не закончится школа, она так и будет маячить перед моим носом, но вот потом мои руки будут развязаны. Она уедет в свою филармонию. Я уеду отсюда подальше. И точно не в ее сторону, а лучше в противоположную.

Девчонка так и лежала под моими ногами, уставшая, обессиленная и злая. Я ощущал себя так же.

– Гнилой ангелочек, - тихо произнес я, и она вперила свои ярко-голубые глаза в мое лицо. – Если бы ты только не переспала с Сергееичем, я бы им всем шеи за тебя свернул, глотки порвал. Они бы и не смели дышать в твою сторону.

Впервые за долгое время я был с ней откровенен. От своих же слов на языке стало снова горько. Я все-таки произнес это вслух, хотя приказал себе забыть об этом даже думать. Чертова стерва.

– Что? – она захлопала глазами, будто не понимая.

– Ты мне нравилась. Сильно. Впрочем ты и так знала, чего говорить. А сейчас ты мне противна, внутри. А снаружи даже ничего. Под какую песню ты танцевала для Юрки? Ты так же танцевала, как для меня или по-другому?

Вижу, как вытягивается ее лицо, и она встает, отряхивая свою куртку от снега.

– Ты что несешь?

– Признаюсь, я очень сильно и давно мечтаю залезть тебе под юбку.

Полина стояла в полнейшем изумлении, даже в праведном гневе, мой смех готов был вырваться наружу от этой картины. Ну прямо свинья в белой балетной пачке. Идеальная для нее аллегория. И мне хотелось закончить эту пытку и дать ее вечно стоящему образу перед глазами смачного пинка под зад.

– Хочешь все закончим? Я удовлетворю свое любопытство и исчезну из твоей жизни навсегда. От тебя требуется немногое. Обещаю, тебе тоже понравится.

– О чем ты?
– удивленно смотрит на меня.

Да, все равно на эти твои снимки. У меня много запретных приемов в запасе, я еще как следует потопчусь на твоих костях. И я добиваю ее одним выстрелом.

– Дай мне.

– Ч-что? – неверяще спрашивает она, отшатнувшись.

Я ухмыльнулся, наблюдая, как до нее начинает что-то доходить. Медленно, тягуче сладко, крупица за крупицей.

– Просто дай мне, Агафонова, и поставим точку, я успокоюсь и свалю отсюда нафиг.

– Ты просто псих… Ты ненормальный, больной на всю голову, это уже слишком, даже для тебя, - шепчет она и бежит прочь от меня. Не оглядываясь.

Я тут же перестаю смеяться в своей голове, тяжелым взглядом провожая ее спину. Отлично. Какого черта я вообще тут устроил? Зачем нес эту чушь? Напугал ее до чертиков. Решил же, что буду держаться от нее подальше. Что за противный карлик. Как будто она мне сдалась, после всего.

Но что приводит в бешенство, так это то, что каждый божий день я САМ оказываюсь около нее, движимый жизненной необходимостью дышать с ней одним воздухом. Как долбанный песик. Может она косточки в сумке носит?

Хотя теперь, после моих мерзких слов, наверное будет обходить за десять метров. То, что нужно.

Если бы еще не это дурацкое наказание сегодня. Как выдержать и снова не сорваться около нее?

Пусть сама все моет. К черту эти наказания, ее и вообще всю школу. Я тут не планирую задерживаться до конца года, пусть молятся и живут, пытаясь поступать правильно. С надеждой на лучший день.

Без меня.

**

POV Полина. Полгода назад

Утром следующего дня я проснулась со странной легкостью в голове. Осталось два дня, и я вернусь домой, оставлю это место навсегда и вздохну свободно. Остался один учебный год, а после я уеду в столичную филармонию, плевать на снимки. Было темно, я стояла по пояс в воде, может там даже ничего не видно, а я так трясусь.

Я села на кровати и почувствовала, как моих ушей коснулись волосы. Автоматически засунула руку в гриву, и... нет… нет! Нет! Нееет!!!

Кто-то отрезал мои волосы. Отрезал всю косу! И теперь они едва дотягивали до плеч. Меня затрясло от обуревающих чувств и слез, которые я еще удерживала в себе. Это невозможно, это уже слишком! Тот, кто это сделал, кто так пошутил надо мной, перешел все границы вседозволенного!

Я вскочила, и, услышав за спиной истерический смех Эстеллы и ее комментарий «прическа класс», рванула к ней, с отчаянным криком вцепившись прямо в ее хохочущее лицо. Она даже не успела удивиться и приготовиться, и эффект внезапного нападения сыграл мне на руку. Я принялась ее кружить, до боли в пальцах сжимая теперь уже испуганное лицо.