– Я не буду собирать одна.

– Не собирай, хочешь можешь даже рядом прилечь, - он ухмыльнулся и похлопал по траве рядом с собой.

Поджав губы в негодовании, я вернулась к своему кульку, и, взяв воду, опять подошла к нему.

– Громов, если ты сейчас же не поднимешь свою ленивую задницу, то я вылью ее тебе на твое наглое лицо, - вскипев, произнесла я, демонстрируя в своих руках бутылку.

Он скептически на меня посмотрел, ни капли не испугавшись. Естественно.

– Очень воинственно. Если хочется так бездарно перевести воду, то лучше просто отдай мне. Хотя, можешь и вылить, жарко невероятно.

– И что тогда заставит тебя подняться? Может мне плюнуть на тебя?

Боже, что я несу... Судя по выражению его лица, уйти потрепанной мне отсюда точно. Или же остается вариант молча проглотить его откровенное нежелание работать со мной в команде и собрать ягоду за двоих. Но как же не хочется показывать свою слабость. Только не ему.

Ловким движением он поднялся на ноги и неспешно двинулся на меня, отбрасывая с плеч травинки. Спотыкаясь на заплетающихся ногах, я нервно попятилась назад.

– Боишься? – он посмотрел мне прямо в глаза, а мне стало действительно страшно.

– Н-нет, с чего мне тебя бояться? – Мой слабый голос все-таки задрожал.

А еще мне не нравилось, что на нем нет футболки. Знаю, бред, никакого вреда причинить мне не может, и вожатые все-таки неподалеку, но в голову настойчиво лезла сцена в душевых, когда он явно намеревался поцеловать меня, и я отбивалась от него, царапая гладкую кожу на груди и плечах.

Конечно, мне сейчас было страшно!

Кажется, он угадал мои мысли, потому что вдруг неожиданно отвернулся и спокойно отошел обратно к месту, где валялся. Перед тем, как улечься снова, он натянул на себя футболку и снова уставился в небо. Потянулся рукой за новой травинкой.

– Громов! – возмутилась я.

– Отвали от меня, пожалуйста, - вежливо попросил этот мальчик, и я в отчаянии вонзила ногти в свои ладони. Ну как с ним вообще договориться?

Я взяла ведро малины и подошла к нему. Опять. Снова. Как по замкнутому кругу.

Поставив ведерко рядом с ним, с удовольствием отметила звон цинковой ручки об бидон, от которого он вздрогнул и раздраженно открыл глаза.

– Спать собрался? Дальше сам, я свою часть собрала.

Я возвышалась над ним, скрестив руки на груди. Правая нога так и чесалась задать ему знатного пинка.

Захар вдруг странно посмотрел на меня.

– Всегда белое носишь?

– Что? – не поняла я.

– Нижнее белье.

– Ч-что?! – Я быстро прижала подол к бедрам, ощущая, как лицо вновь запылало.

Ну какая я идиотка! Зачем так встала над ним?! Это недоразумение когда-нибудь вообще прекратится или будет теперь преследовать меня всю жизнь? Вроде я раньше не попадала в такие глупейшие ситуации.

– У тебя фетиш что ли? – я хотела отойти на безопасное расстояние, но он вдруг схватил меня за запястье и дернул на себя.

Вскрикнув, я не удержала равновесие и упала на Захара, уперевшись руками в его плечи.

Он придерживал меня за талию, пока я полулежала на нем, глядя на него широко раскрытыми глазами. Выплюнул в сторону травинку, не отрывая от меня своего взгляда. Мне даже показалось, что он легонько втянул носом мой запах. Сердце гулко застучало, от испуга и адреналина норовя выпрыгнуть из грудной клетки и ускакать прочь.

Мы замерли, уставившись друг на друга, над моим ухом пролетела звонкая пчела, над головами шелестела листва малиновых кустов. И когда он потянулся ко мне, обхватив мое лицо руками, я даже не смогла ничего сделать, лишь слабо отбивалась, но опять была в проигрыше. Он слишком силен для меня. Через мгновение, показавшееся вечностью, обессиленно замерла испуганной ланью, моля про себя, чтобы этого не случилось. Только-не-это-пожалуйста-только-не-поцелуй…

Я зажмурилась, не готовая вынести взгляда его глаз с легкой поволокой, как будто ему тут напекло солнцем, пока он лежал на траве.

Это не тот случай когда «ненавижу, но нравится». Да, Захар мне нравился в самом начале, не скрою, его харизма накрыла волной всех, и меня в том числе, смыв с берега. Но быстро вернула обратно, когда он бросил меня на сцене. Затем все эти унижения, ужасная ночь, когда он вынудил танцевать для него, все это навсегда отдалило от границы, когда еще можно было бы повернуть все назад. Теперь уже точно нет. С его подачи меня обзывают карликом. Все это из-за него!

Кто знает, может если тогда в беседке он бы не посмеялся надо мной, положив на голову шарик, может все сейчас было бы по-другому?!