— Ничего. Спросил, где ты. Ответил, что спишь. Сидит, ожидает, пьёт чай. Знаешь, по нему и не скажешь, что он пил безвылазно три дня.

Конечно. Та девушка постаралась. Воскресила его. Дала силы.

— Понятно, — отвожу взгляд в сторону, на поднос, где лежат несколько бутербродов и шоколадка. Рядом – горячий чай с брусникой. — Поэтому принёс мне завтрак, чтобы я не выходила?

Коротко кивает.

— Подумал, что ты не захочешь.

Это правда…

Но…

— Я выйду, — сжимаю ладони в кулаки. — Не хочу быть слабой перед ним.

— Я тебе доверяю.

Знаю… Не доверял бы – не позволил бы нам тогда поговорить. Ему жутко хотелось ударить брата. Но он сдержался. Чтобы мы смогли встретиться. Если бы тогда сразу же завязалась драка – мы бы уехали. Не знаю, в каком составе. Но кто-то из них – на скорой помощи.

— Но сначала, — игриво произношу и тянусь к бутерброду. Желудок урчит, прося покушать. Что и я делаю.

Отец встаёт с кровати, поправляет брюки. Даже в свой выходной одет стильно и красиво. Так и не скажешь, что ему почти сорок…

— Приятного. Не буду мешать.

— Спасибо.

Бодров вообще немногословен. Поэтому я и стараюсь общаться с ним так же, чтобы не надоедать.

Жалко, что, когда он уходит – весь мой запал куда-то пропадает.

Бью себя ладонями по щекам.

Соберись, Ульяна!

Откидываю одеяло в сторону, подлетаю к шкафу. Вещей там мало – я не успела перевезти сюда свою одежду, а новой купить удалось совсем немного. Мне очень неловко пользоваться деньгами Мирона, хоть он и вручил мне карту.

Стоя в одной пижаме перед зеркалом, поднимаю атласную майку, рассматривая плоский живот.

Опускаю на него ладошку и прикрываю глаза.

— Дай мне сил, малыш, — прошу его, приводя мысли в порядок.

Выхватываю из шкафа первое попавшееся платье. Бегу в ванную, принимаю душ, делаю маску, пытаясь придать лицу свежий вид. Получается плохо. Провожу с волосами несколько манипуляций, делая их вьющимися. Надеюсь, хоть они отвлекут взгляд от моей опухшей физиономии.

Чуть-чуть подкрашиваюсь, переодеваюсь.

С трудом выхожу из комнаты. Спускаюсь по лестнице вниз. Каждый шаг даётся с трудом, будто я иду на эшафот.

А там, внизу, сидя на диване, смотря в телефон и дёргая ногой, сидит моё персональное наказание и мой маленький ад.

Натягиваю улыбку, весело переступая через ступеньки. И как ни в чём не бывало бодро выдаю:

— Доброе утро!

И притягиваю к себе всё внимание Басманова.

Глава 64

Басманов резко поднимается с дивана, уставившись в меня своими тёмными, пугающими глазами. И страшно становится. От его присутствия, от его взгляда, от его запаха. Он заполнил собой здесь всё. Так и хочется открыть окно, проветрить и выкинуть в него заодно и Булата.

— Где отец? — стараюсь, чтобы голос звучал ровно, и делаю вид, что между нами ничего не случилось.

— Нам надо поговорить, — заявляет категоричным тоном, надвигаясь на меня, как ураган.

— Кажется, мы обо всём поговорили, — отвожу взгляд в сторону и соскакиваю с последней ступеньки. И сразу иду на выход из гостиной.

У Мирона большой дом – кухня находится в другой части здания. Туда я и направляюсь, не обращая внимания на незваного гостя.

Его тяжёлые шаги эхом разлетаются по всему коридору.

Следует за мной, недовольно кидает мне в спину:

— Нет. Мы обсудили не всё.

Его пальцы появляются у меня на запястье. И в следующую секунду я разворачиваюсь на пятках в домашних белых тапочках к Басманову. Этот дикарь дёргает на себя, вжимая в своё стальное тело.

А я мысленно прошу Бодрова появиться здесь и сейчас!

Куда же ты делся, а?

— Уль, — ласково называет меня по имени. В груди всё пульсировать начинает. Закусываю щёку изнутри, не давая себе размякнуть, превратиться в растаявшее мороженое. — Я был идиотом. Признаю. Нужно было рассказать тебе всё с самого начала о том, что мы братья. Но не родные, Уль.

— Неважно, родные вы или нет. Ты трахал свою племянницу!

Я не хотела ему об этом напоминать. Думала всё замять, начать жизнь с чистого листа и никогда не ворошить прошлое. Но мне хочется его осадить. Сделать больнее ещё. Заставить мучиться.

— Знаю. Но влюбился я в тебя до того, как узнал, что вы связаны.

Влюбился? В меня?

— Какая влюблённость? Особенно тогда! — как же раздражает его ложь! — Ты желал лишь вернуть флешку. Но вовсе не любил меня. Не лги мне, Булат, иначе наш разговор закончится прямо сейчас.