— Да, Ваше Высочество, — Вандер низко кланяется, но я вижу, как угрожающе поблескивают его глаза. Лицо мрачное и злое.

Принц скидывает свой халат и в прыжке оборачивается зеленым ящером. Меня обдает воздушным потоком. Я испуганно ахаю. Дракон взметает ввысь, взмахивая массивными крыльями.

Вандер хватает меня за локоть и шипит:

— А ну-ка, пойдем, нахалка. Ты у меня быстро шелковой станешь!

Он тянет меня за собой, а я упираюсь ногами о землю. Не хочу с ним никуда идти, но Вандер явно сильнее и тащит меня через весь сад под любопытные взгляды королевской прислуги.

— Не слышала, что Его Высочество сказал? — ворчит Вандер. — Он таких борзых не любит.

— Я тоже не в восторге от избалованных принцев, — парирую я.

— Что? — Вандер давится воздухом и багровеет. — Да кто ты такая, чтобы так отзываться о будущем императоре?!

“Я принцесса Королевства земли”, — хочется сказать, но я прикусываю язык.

Получается, главарь драконов все еще не знает где я. Значит, нужно прятаться дальше.

— Его Высочество наш будущий правитель. Ты ему в ноги должна кланяться, — ворчит Вандер.

“А ботинки ему не поцеловать?”, — вторю ему мысленно.

Но вслух этого не говорю. Нужно учиться сдержанности.

Возле кухни меня снова настигает умопомрачительный запах выпечки, и желудок жалобно урчит. От голода я спотыкаюсь на ровном месте.

— Ну что опять? — Вандер недовольно оборачивается.

— Я есть хочу, — от слабости даже голос стал тише.

Управляющий слугами усмехается, поглаживая розги.

— Не заслужила еще.

— Я не смогу работать, если не поем, — стараюсь говорить спокойно.

Прямым сопротивлением с ним ничего не добиться, надо быть хитрее. Такие, как Вандер, борзые только перед теми, кого считают слабыми. Но они очень боятся тех, кто сильнее их.

— Буду плохо работать, принц будет недоволен. А кто в этом виноват будет? Кто не покормил служанку вовремя?

Вандер кривится, понимая на что я намекаю.

— Ладно, но быстро, — нехотя цедит он и распахивает дверь на кухню.

Там нас встречает пухленькая женщина с румяным лицом и громким голосом. Ее белый фартук испачкан в муке, а из-под колпака выбивается светлая прядь волос.

— Берта, покорми девчонку. Только быстро, — Вандер раздражен. Это видно по голосу и взгляду. Чувствую, устроит он мне еще веселую жизнь.

— У меня и так дел невпроворот, — ворчит Берта, отправляя в печь пирог. — Куда мне еще слуг кормить?

— Не перечь! — рыкает Вандер. — Я сказал, значит, надо делать. А я пока схожу проверю, как там идет подготовка к торжеству.

Берта вытирает руки об фартук и гримасничает Вандеру вслед.

— Тоже мне начальничек, — ворчит она, когда тот уходит. — Раскомандовался тут, пес плешивый. Ну, садись, — она кивает мне на стул. — Чего стоишь?

Я настороженно прохожу за стол. Он усыпан мукой. Берта наспех вытирает ее и кладет передо мной тарелку с зеленой жижой. Наливает в кружку компот.

Мешаю странное блюдо ложкой и опасливо пробую на вкус.

— Ну чего ковыряешься? Не нравится моя стряпня? — укоряет Берта, но глаза совсем не злые. — Не капризничай. Ешь быстрее. У меня дел по горло.

— Нравится, спасибо.

После суток голода я и на такое согласна, но мои опасения оказываются напрасными. Еда здесь вкусная и сытная, хоть и необычная.

— Ну-ну, — усмехается кухарка, — вижу я, как нравится. Аж лицо кривится от удовольствия.

Берта смеется, отчего на ее щеках выступают ямочки. А я улыбаюсь. Она напоминает мне Магду, мою няню. Она растила нас с братом после смерти матери. Тоже часто ворчала, но любила, как своих родных детей.

За окном мелькает тень, и я вздрагиваю. Дракон все еще там. Через мутное стекло я даже вижу в небе его силуэт.

— Вы тоже дракон? — настороженно спрашиваю Берту.

Она внезапно заливается смехом.

— Я? Дракон? Да ну тебя. Человек я. Самый обычный.

— И вам здесь не страшно?

— А чего мне должно быть страшно? — Берта ставит перед собой кастрюлю с яблоками и быстрыми умелыми движениями начинает очищать от кожуры.

— Вы не боитесь дракона? — я бросаю напряженный взгляд в окно. Берта замечает это.

— Себастиана? Да чего его бояться-то? — кухарка фыркает. — Я же его еще ребенком знала. Как сейчас помню, бегал мелкий на кухню, ватрушки со стола таскал. Я их только из печи вытащу, глядь, а их уже нет. Шкодливый был мальчик, шкодливый, — Берта качает головой, но сама улыбается. — Отец его, наш дорогой император, с ним намучился. Отправил его в пятнадцать лет в Военную Академию, думал, хоть там его уму-разуму научат. Да куда там? До офицера дослужился, в завоеваниях участвовал, даже ордена умудрился какие-то получить, а как был оболтусом, так и остался. А все почему?