Толпы мурашек мгновенно разбежались по спине, и я нервно вцепилась пальцами в белоснежную простыню.

Боги, но почему так сладостно, так нежно?

Я снова попала в ловушку его влияния, ощущая, как ладонь мужчины медленно блуждает по линиям обнаженной груди.

Тепло его тела, запах кожи, твердость мышц…

Я слегка прогнулась в пояснице, подставляя упругую грудь, как внезапно крепкие пальцы Шадана сомкнулись на моем горле, и тихий стон сорвался с полуоткрытых губ.

Сердце замерло в груди, и мужчина медленно повернул мое лицо к себе, заставляя утонуть в изумрудном цвете его умопомрачительных глаз.

– Ты моя, – чувственно выдохнул он, касаясь пальцем припухших губ. – И я никому не позволю тебя забрать

Горячее дыхание Змея обожгло нежную кожу, и я растерянно посмотрела на него сквозь опущенные ресницы.

Разум вновь сыграл со мной злую шутку, и я ответила первое, что пришло на ум.

– Тогда не отдавай… – прерывисто выдохнула я, и Шадан внезапно нахмурился. – Отмени ритуал одарения.

Мужчина пристально смотрел в мои глаза, нависая сверху, и я почувствовала, как сердце заходится в безжалостном ритме.

Каждый удар необратимо отмерял мое время до вынесения приговора, зарождая надежду, что так внезапно вспыхнула внутри.

Изумрудный взгляд Шадана неотрывно блуждал по моему лицу, пока я ожидала ответ.

– Ты знаешь о ритуале, – утвердительно прошептал он, и его пальцы чуть крепче сжались на моем горле, не причиняя боль. – И смеешь просить меня отменить его?

Сердце рухнуло вниз, и я бессильно закрыла глаза, стараясь справиться с подступающими слезами.

Смею.

Ведь сам сказал, что никому не отдаст!

Смятение вперемешку со страхом мгновенно испарились, уступая место негодованию и злости.

Мне настолько стало все равно…

Что я осмелилась высказать все, что думала на этот счет.

Я слегка приподнялась на локтях, почти вплотную приближаясь к его лицу, и Змей нахмурился чуть сильнее.

– Ты противоречишь сам себе… – прошептала я, отрывисто выдыхая ему в губы. – Ты уже позволил забрать меня, разрешая переспать с собственными братьями.

Шадан слегка вздернул подбородок, продолжая пристально вглядываться в мои глаза, и на его красивом лице не дрогнул даже мускул.

Но я знала…

Он вне себя от гнева!

Мужчина продолжал сдерживать эмоции подобно хладнокровному змею, которым, собственно, всегда и был.

Маска равнодушия едва не треснула по палам, стоило мне продолжить говорить.

– Рэйнар и Арнар будут обладать мной, пока ты будешь наблюдать со стороны…

Одним рывком он резко опрокинул меня на подушки, заставляя замолчать, и я почувствовала, как былой страх возвращается, отравляя душу.

– Я никогда. Не буду. Наблюдать, – угрожающе медленно произнес он, продолжая сжимать мое горло. – И на твои глупые речи не куплюсь!

Я испуганно заглянула ему в глаза, с ужасом догадываясь о том, что будет дальше.

Шадан нависал надо мной, вынуждая вновь почувствовать себя добычей.

Я усвоила урок.

И всеми силами не желала его повторения.

Вот только нрав и чувство собственного достоинства по-прежнему не хотели мириться с текущими обстоятельствами.

Я крепко сжала губы, шумно вдыхая воздух носом, и Змей опасно склонился, блуждая губами по изгибам обнаженной груди.

Предательские мурашки снова разбежались по коже, и я отвела взгляд в сторону, как и прежде борясь с удушливыми слезами.

– Я не стану рисковать ребенком, слушая бредни той, что абсолютно ничего не знает о нашем мире, – вдруг произнес он, и я почувствовала, как по щеке стекает слеза. – Ритуал будет проведен. Яд рода Эраир будет в тебе, и ты родишь мне здорового наследника!

– А если нет? – судорожно прошептала я, и Шадан резко поднял голову, отчего душа мгновенно застыла внутри.

– Об этом речи быть не может, – угрожающе произнес он, после нескольких секунд молчания, и я отчаянно устремила взгляд в потолок, часто хлопая мокрыми ресницами.

Я не хотела быть Элай, не хотела рожать наследников...

Я хотела свободы.

И его!

Боже, я окончательно запуталась.

Здравый смысл и плотские желания переплелись в голове, не давая истинного объяснения чувствам.

Я больше не могла доверять себе.

Яд в венах был сильнее меня, управляя потаенными мыслями и желаниями.

– В моем мире тоже верят в судьбу, – неожиданно произнесла я, вглядываясь в куполообразный потолок спальни. – Но там верят и в то, что вершат ее сами люди.