И сюрприз-сюрприз — у дверей меня ожидала знакомая сине-фиолетовая машина. Машиных рук дело, я уверена. Вообще-то не думала, что после вчерашнего он захочет еще что-то выяснять.

Ладно, воспользуюсь ситуацией и с комфортом доеду до дома, хоть и придется заплатить очередным бессмысленным разговором.

— Поговорим спокойно, когда доедем? — спрашивает Артём, выделяя слово «спокойно», когда я усаживаюсь на пассажирское сиденье.

— Думаешь, это реально?

Он усмехается, хотя веселья в его улыбке ни одного миллиграмма.

По дороге я включаю музыку, ибо тишина между нами давила.

— Нервничаешь?

— Вот еще!

Он качает головой, давая понять, что не верит. Я отворачиваюсь, бездумно считая пролетающие дома за окном.

Артём некоторое время молчит после остановки недалеко от моего дома. Я его прекрасно понимаю, так как тоже хочу расставить все точки над «и», но не знаю, с чего начать.

— Начну с начала…

Артём произносит это, разворачиваясь ко мне. Мне не остается ничего другого, как отзеркалить его позу. Я прячу улыбку, так как его слова точно совпадают с ходом моих мыслей.

— Завязалось всё не лучшим образом… Ну для тебя, видимо. Мне-то было неплохо…

Я качаю головой и фыркаю.

— Кто бы сомневался. Не ты ведь чувствовал себя грязным использованным носком и не спал ночами, думая о последствиях.

— Во-первых… господи, почему носком? — он делает брови домиком и взмахивает руками, недоумение сквозит в каждом жесте.

— Не знаю… — почему-то именно эта аналогия пришла мне на ум. — Отстань вообще. Не об этом мы говорим, — я надуваю щеки, показывая, что не намереваюсь обсуждать носки.

— Хорошо, но ты ведь и сама была не против в ту ночь…

— Знаю, и от этого мне еще паршивее было.

— Да уж, всё сложно…

— Это точно. Пожалуй закончим на этом.

Он хватаем меня за плечи разворачивает обратно, когда я уже хотела открыть дверцу.

— Вот уж нет, Лиса. Ты отсюда не выйдешь, пока всё мне не выскажешь. А я тебе. Я не понимаю, чего ты хотела и вообще зачем была со мной. В один момент казалось, что всё по-настоящему, ты была такой искренней, а потом ты выходила за порог и на людях вела, будто мы вообще никто. Я постоянно пытался понять, когда ты была настоящей!

Я почувствовала, как поменялась атмосфера. Сейчас Артём был серьезен.

— Могу сказать тебе то же самое. Я не знала, что я значила для тебя. И наше начало не добавляло уверенности. Ты тоже отстранялся, когда рядом была Маша. Я до сих пор не понимаю, что у тебя к ней? Она тебе нравится?

Звягинцев уставился на меня, будто я предложила ему отведать свежайших дождевых червей.

— Ты серьезно?

— Вообще-то да. Я видела, как ты на нее смотрел…

Он покачал головой.

— Мы с самого детства вместе, она мне вместо младшей сестры. В школе я даже слишком опекал ее, так что мы часто ругались из-за этого. Я до сих пор ловлю себя на мысли, что порой изображаю из себя ее папочку. Но я никогда не мог даже подумать рассматривать ее в качестве девушки.

Я вздыхаю. Его слова кажутся правдивыми. Но всё равно до конца не могу осознать, что могла так ошибаться.

— То есть ты была такой отстраненной из-за Мари?

Я силой проталкиваю из себя слова. Наверное, я никогда и ни с кем не была столь откровенна, как сейчас. И это так сложно. Страшно сказать слишком много и стать уязвимой.

— Да. В какой-то мере. Мне было страшно, что когда-нибудь ты всё прекратишь, и все будут с сочувствием похлопывать меня по плечу. Уж лучше пусть никто не знает.

Я замолкаю и отворачиваюсь, не в силах сейчас смотреть в его глаза. Но кожей ощущаю, что его взгляд по-прежнему прикован ко мне.

— Ну и в общем всё так и случилось. Столько раз хотела спросить — почему?

— Почему не спросила? Я думал, что если спросишь, то я очень сильно ошибся и хоть что-то значу для тебя.

Наши взгляды встречаются. В горле застревает ком от того, сколько эмоций сейчас в его голосе. Глаза начинает щипать, сжимаю пальцы и впиваюсь ногтями, чтобы удержать себя от таких не нужных сейчас слез.

— Я много раз собиралась, но всегда что-то мешало… Так почему ты в итоге свалил в закат? — последнее предложение заканчиваю, наверное, слишком резко. Но во мне сейчас столько непонимания, что не могу сдерживаться.

— Всё так же нелепо, как и у тебя… Я не мог понять, почему ты со мной: просто от нечего делать? Или… — он замолкает подбирая слова. — Сейчас трудно сформулировать, но тогда мне казалось всё вполне логичным, как бы цинично ни звучало. Одним из вариантов я предполагал деньги.