Мне как огнем окатило, злость вспыхнула в самом центре груди и растеклась по всему телу, руки вытянулись по швам, а пальцы сжались в кулаки.

– Знаете что? Хватит лезть, куда не просят. И хватит мне кого-то подсовывать.

После чего развернулась и очень быстро пошла по коридору.

В висках стучало, дыхание с шумом вылетало из носа, а уши заложило от гнева. Словно сквозь невидимую пленку я услышала оклик Пересвета:

– Яра, да ты чего?

Но мне не хотелось оставаться с ними, не хотелось выяснять отношения. Нервы мои натянулись до такого предела, что готовы лопнуть, как струна. И так в жизни все перевернулось с ног на голову – мало того, что я попала в АКОПОС и академию, выяснила, что мир совсем иной. А внутри все запутано в такой узел, что без объяснений не разобраться. К этому примешались неоднозначные отношения с агентами – Соловей дергает за ниточки, Алекс сводит с ума. «Тайники», Виконт Схимник, отчеты Спрутовской, Небулан. А ведь мне ещё вытаскивать маму из клиники и отделываться от Влада Лисицына. Тут ещё и новенький устраивает психологические атаки. Так ещё и сокурсники лезут, куда не надо.

От всего этого коктейля событий меня затрясло, стало бросать то в жар, то в холод. Голова перестала соображать, во рту пересохло. Потом стало не хватать дыхания, и сердцебиение участилось так сильно, что показалось – я сейчас умру. Кажется, я поймала паническую атаку.

Ужас накрыл меня тугой волной и погнал меня куда глаза глядят. А глядели они прямо, и ноги вынесли меня в корпус АКОПОС к агентской столовой.

Дрожа, я подбежала к столу раздачи и протянула трясущуюся руку.

– Воды.

Молчаливый громила с понимающим видом протянул мне графин и стакан. От стакана я отказалась и начала жадно пить прямо из графина, проливая излишки через края.

Только опустошив половину, мне немного полегчало.

– Спасибо, – охрипшим голосом поблагодарила я громилу. – Графин пока оставлю себе.

Тот молча кивнул, а я с туманным взглядом прошла вперёд и села за ближайший стол. Постепенно дыхание пришло в норму, а гул в ушах стих. Я смогла оглядеться и со стыдом обнаружила, что в столовой несколько агентов. Правда на меня они не смотрят – всем плевать, какой стресс испытывают коллеги. Потому что его испытывают все, и если не можешь с ним справиться, сам дурак и иди на иглоукалывание к гномам.

На меня смотрит только один агент, которого я в приступе паники сразу не заметила. Он сидит за моим столом и имя ему Соловей Рахманов Разбойник Пятый. Его брови удивленно приподняты, взгляд заинтересован, ложка в руке зависла в воздухе, и суп в его тарелке медленно остывает.

– Яра? – спустя паузу, осторожно позвал он. – Ты в порядке?

– Не знаю… Да, наверное…

– Ты бледная.

– Да все говорят. Это от нервов, – отозвалась я и отпила из графина.

Соловей понимающе кивнул.

– Из-за операции переживаешь?

– Угу, – призналась я. – Как-то не по себе сдавать тех, с кем учусь.

И это правда. Мне с самого начала мысль шпионить против студентов своей же академии пришлась не по душе. Но выбора не было. Только самоедство угрызения совести не уменьшило.

Соловей выдохнул, его широкая и теплая ладонь накрыла мои пальцы, по коже разлилось приятное тепло, а сердечко пугливо ёкнуло.

– Яра, – проговорил Соловей и посмотрел на меня своими небесными глазами, – ты должна очень четко понимать, зачем это делаешь. Да, некоторые агенты тупо выполняют приказы. Некоторые считают, что именно такие спецы самые лучшие. Но мы не военные, Яра, мы агенты АКОПОС. И должны осознавать, на что и для чего идем. Только так мы можем достичь результатов. У тебя должна быть осознанная опора в каждом действии. Так работает магия.

Его пальцы, накрывшие мои, чуть сжались и я сглотнула – неловкость и неоднозначность приводили в замешательство. Глупо отрицать – между нами что-то искрит, но что и куда это девать, я не имею ни малейшего понятия.

Неуверенно, но я вытащила пальцы из его хватки и спрятала их подмышками со словами:

– Да, но где найти эту опору?

То, что я спрятала руки, Соловей проигнорировал, хотя уголок губ дрогнул, он чему-то едва заметно улыбнулся.

– В себе, – ответил он.

Я вздохнула.

– А ты бы на моем месте сомневался?

Соловей покачал головой.

– Ни секунды, – ответил он.

– Почему?

– Наш мир имеет право на безопасность, – начал он объяснять. – Все гражданские зависят от того, насколько хорошо мы выполняем свою работу. Дети, старики, простые люди. Понимаешь?

Я кивнула, но сказала:

– Так ведь «Тайники» ничего дурного не делают. Это просто приложение для общения.

Соловей хмыкнул.

– Святая наивность, Яра, – отозвался он. – Те, кто создал «Тайники» – небуланцы. А Небулан никогда не делает что-либо просто так. То, что мы до сих пор не нашли руководство, это лишь подтверждает. Зачем скрываться, если не затеял ничего плохого? Ведь можно было, например, сотрудничать, наоборот интегрироваться в АКОПОС, расширить зону действия. Но нет, «Тайники» продолжают прятаться. Значит они делают то, что запрещено.

– АКОПОСом? – уточнила я.

Соловей кивнул и подался вперёд, задев могучими грудными мышцами тарелку с супом.

– Да, АКОПОСом, – подтвердил он.

– По твоему, агентство – это истина в последней инстанции? А как же свобода слова? Свобода действий?

– Ярослава, людям не нужна свобода. Им нужен порядок. И безопасность, – ответил Соловей. – Агентство много лет обеспечивает эти условия. А то, что сейчас происходит, то, как активизировался Небулан, говорит, что кто-то хочет это нарушить. И не думаю, что простым гражданским это понравится.