— Алик, — юноша мотнул головой, не отрывая взгляда от седельной сумки, притороченной к его коню. — Алик, — голос Эн.герра стал мягче. — Посмотри на меня.

Алик резко вскинул голову, не в силах противится легкому давлению приказа Эн.герра и с вызовом посмотрел в сине-зеленые глаза командира.

— Алик, — Эн.герр провалился в черноту глаз помощника, выхватывая некоторые образы: он сам с Беседующим, с Велией, Кастором, Станом… И это чувство бесконечного одиночества — Эн.герр выскользнул из мыслеобразов помощника, до конца не понимаю: вытолкнул его Алик сам или нет.

— Алик, — еще раз повторил герр и, подойдя ближе к помощнику, легко положил руку на его худое плечо, на котором, впрочем, явственно ощущались тугие узлы мышц, — прости. Я понимаю, насколько это трудно для тебя.

— Ничего, — Алик мотнул головой, завеса черных волос упала на глаза и Эн.герру стало немного легче дышать — эмоциональное поле Алика ослабло до приемлимого. Герр понимал, что вряд ли помощник сумел так быстро успокоиться, скорее просто как обычно взял эмоции под жесткий контроль.

— Просто, — Алик вдруг рвано выдохнул и с каким то нечитаемым чувством в глазах посмотрел на Эн.герра, — просто мне порой кажется, что приемный в клане я…

Эн.герр тяжело вздохнул и, ничего не ответив, только сильнее сжал плечо юноши, даря ему ту поддержку, которую мог дать.

— Садись, — Эн.герр подтолкнул Алика к большом, нагретому солнцам камню, а сам уселся напротив него прямо на землю. Его глаза оказались ниже уровня глаз Алика, и Эн.герр так же тихо снова попросил: «Посмотри на меня».

Алик с необычной для него покорностью поднял взгляд и теперь уже он утонул в глазах командира. Сперва мелькнул образ огромного, сине-зеленого моря, Алик непроизвольно напрягся и тут беспокоящий образ сменился другим. Алик видел равнины Империи, горы, долины, как будто с высоты птичьего полета. Легкой птицей летел он навстречу горам и восходящему из-за них солнцу, а его крылья, еще сильно слабые, придерживал кто-то сильный и надежный рядом…

С глубоким вздохом Алик вынырнул из транслируемого Эн.герром и с благодарностью посмотрел на генерала.

— Спасибо, — теперь благодарность из уст юноши звучала искренне. Он знал, как нелегко вести человека, особенно подготовленного менталиста, по картинам сознания, внушая то, что поможет, утешит и придаст сил. Затянуть в кошмары, например, было намного проще, Алик умел это, но так работать с сознанием мог только генерал. Ну и дед. В такие моменты Алик вполне искренне понимал, ЧТО дед нашел в этом пришлом. И так же отчетливо осознавал, что сам пойдет за генералом хоть на обратную сторону земли. Чтобы мочь и уметь что-то такое же. Снова.

— Пожалуйста, — вокруг необычных глаз Эн.герра залегли легкие тени, но он продолжил беседу. — А теперь, помощник, расскажи, что ты чувствовал.

— Крылья, — Алик смело встретил взгляд командира, — я чувствовал, что ты держал их. И я летел, герр, — голос Алика затих.

— Ты запомнил это ощущение, — не спрашивал, а утверждал Эн.герр и продолжил, — теперь во время медитаций ищи в себе это ощущение. Я думаю, именно полет может оказаться ключом к твоей силе.

Алик понятливо кивнул. он понимал, что Эн.герр не меньше его заинтересован в том, чтобы его помощник полностью раскрыл свой потенциал, но и во время давних уроков с дедом, а во время собственных медитаций он не мог нащупать ключ. Ключ к силе, эмоция, которая вытягивала мага на высший уровень владения силой, была у каждого своя. Алик подозревал, что и дед, и Эн.герр уверены, что Алик просто боится найти ключ, боится той темноты, которая заперта в нем. Но, как по крайней мере казалось самому Алику, он не боялся. Эн.герр, проницательный интуит, легко раскрыл свой ключ, так же легко и играючи помог некоторым из клана и паре магов при дворце. Но он тоже не мог нащупать ключа. Либо, как боялся признаться Алик даже себе, это была такая эмоция, которую сам Алик не хотел испытывать. Или же еще не испытывал никогда в жизни. Юноша цеплялся за честь, которая была основой силы клана. Моя честь есть моя жизнь — и ему не хотелось, он сейчас это понял с кристальной ясностью, чтобы его эмоция была темной. А темнота была. Шептала за ухом, манила снами, запахами яблоневого сада…

Поэтому Алик с готовностью уцепился за мысль, что эмоция чистой радости, когда он летел в сознании Эн.герра, была ключом.

Эн.герр потер ладонью лицо. За их занятием время уже перевалило за обеденное, и бутерброды, которые таки успел достать Алик, были весьма кстати.

В спокойной тишине мужчины перекусили, свернули стоянку и неспешным шагом направили лошадей вниз, к предгорьям. В таком темпе им понадобилась бы пара дней, чтобы спустится к долинам, и за это время можно было бы спокойно обсудить маршрут. Эн.герр изложил Алику свой план и помощник согласился с тем, что это самое здравое решение за последние дни.

— Кстати, — Эн.герр покачиваясь в седле, казалось не спускал глаз с дороги, но Алик почувствовал как внимание генерала сосредоточилось на нем, — ты вчера вечером сказал, что у тебя есть идея. Я бы с удовольствием ее выслушал.

— Я, — Алик поерзал в седле, — у меня опять было видение, — проговорил он быстро.

Эн.герр жестом попросил его продолжить.

— Я его снова не помню, помню ощущение. Но сестра сказала, что я замер и сказал, что с цветущими яблонями все начнется, а с созревшими яблоками все решится. Какое-то, — Алик хмыкнул, — земледельческое предсказание. Вот я и решил, раз все начнется с цветущими яблонями, то может, имеет смысл сначала ехать в те кланы, которые славятся своими яблоневыми садами? Глупость конечно, — Алик откинул изрядно отросшие темные волосы со лба, — может это вообще не о том.