— Говори, что узнала! — Золиданна откинула золотой гребень со вставками из кости какого-то благородного и дорогого животного. Испытующе уставилась на служанку и свою верную наперсницу.

Вид у Адалии был такой, словно она сейчас вспыхнет и рассыпется на множество искр. И Золи желала, чтобы до этого момента ее наперсница успела рассказать ей, в чем же дело.

— Вы же знаете, что уже две ночи Его Высочество в замке своем под горой ночуют? — Адалия подпрыгивала на одном месте.

– Я тебе сейчас ветер в подол напущу, если продолжишь издалека говорить, — пригрозила Золиданна.

Адалия вздохнула. Ей хотелось еще поднять значительность своего выступления. Но ничего не поделать, норов у молодой хозяйки крутой.

– Вы же попросили отыскать ту девицу, служанку. Ну которая на балу с вами чуть не столкнулась. По описанию это оказалась помощница пекаря, Дориана.

– Что ты с одного на другое скачешь-то! — возмутилась Золиданна. Она уже чуяла, что две эти подробности как-то связаны, но ей верить не хотелось. Поднялась нервно с обшитого бархатом стула и прошлась по комнате.

— Так сразу и вплотную начала, а вам всё не нравится! Еще плотнее сказывать?

— Продолжай, — махнула рукой неесса.

— Пришла вчера в пекарню эту их, точнее, в магазин при ней. Подгадала, чтобы булки туда как раз принесли, и Дориана эта помогала отцу своему названному, Лисмору, их по полкам расставлять.

– Какая трудолюбивая! — не удержалась Золиданна.

— Говорят, что и впрямь очень толковая, почтительная девица, — подтвердила Адалия, не распознав подвоха, — и талантливая. Помогала кружки разрисовывать, из которых на помолвке вашей народ пил. Да так красиво у нее вышло, что будто бы самому принцу ее чаша досталась. Но это болтают, конечно, уже почем зря.

А вот в последнем утверждении служанки Золиданна уверена не была. Ей показалось, что вокруг шеи собирается цепочка, последовательно, звено к звену.

– А нет ли у этой распрекрасной кухарки родинки или метки какой-нибудь необычной? – спросила неесса, внутри холодея.

Есть такая поговорка в Реентарии: “Начинающему вору кажется, будто все на его руки смотрят”. Вот и Золиданна сейчас готова была из семечка малого подозрения вырастить дерево с Меелингу размером.

– Про метку не слышала ничего. Но вроде как на одной руке девчонка всегда носит непроницаемую повязку, я тоже видала. Об печку обожглась, когда сдобу вытаскивала.

Точно ли там ожог? Надо бы проверить, но как. Тут Золи спохватилась, что уже сама уводит Адалию в сторону своими расспросами.

– Так и к чему ты говоришь мне о девице Дориане? – стребовала она продолжения.

– Посмотрела я на нее, значит, волосы светлые, длинные, она их в хвост собирает и чепцом прикрывает, когда работает, но разглядеть можно. Тонкая, на благородную похожа костью и чертами лица. Глаза большие, цвета ярко-небесного. Она?

– Пожалуй, что да, ее я видела. На балу и еще у старой Меелинги. Ты проследила за ней?

Адалия кивнула, и загадочное выражение вновь вернулось к ней на физиономию.

– Вечером подкараулила, куда она из пекарни пойдет. Так там сначала у выхода ее ждал мужчина, симпатичный, с ручищами большими, одет неброско, но добротно. Только вот наша лепщица булок отказалась с ним идти. Я не слышала, как отговаривалась, стояла далеко. А потом вижу, она с пекарем попрощалась, крикнула, что скоро домой придет. И сама прочь, по улочкам. Тогда я порошок незаметности уж приняла. Он же недолго действует здесь, и потому я заранее не …

– Я поняла тебя, — оборвала ее Золиданна, — продолжай.

Так вот, смогла ближе подойти, она на меня внимание уже не обратила бы. Проводить ее пришлось до берега реки, там стоит неприметная беседка, уединенная совсем, и народ рядом не ходит особо. А Дориану внутри ждали.

– И кто же? Рукастый мужик? — спросила Золиданна, уже зная ответ.

– Кронпринц Дитмор, жених ваш, – вздохнула Адалия. Кажется, она только-только сообразила, что ее удивительные новости не порадуют госпожу.

– Дальше что? — потребовала Золи. А на сердце ей словно камень упал и вниз ее потянул. Черные когти ревности скребли душу. Это ее трофей. Она с ним почти перешагнула последнюю черту, чуть было не отдалась. А он в беседках назначает свидания служанкам.

— Дитмор вышел из беседки, взял ее за руку и внутрь завел. А потом… я ближе подошла, пока неприметная. И видела все хорошо, да и слышала тоже.

— Что же видела-то? Говори, не бойся.

— Да неудобно даже рассказывать вам такое, — смутилась Адалия, — Его Высочество схватил эту беспутную девку в объятия и принялся лобызать ее так, словно ему последние минуты жизни отпущены и надо успеть ими насладиться. А она бесстыдно к нему прижалась, по голове гладит. И оба дышат так… будто стонут.