Эрика похолодела.

— Раньше мы думали, что это распространяется только на жен Малкольма, но похоже проклятье действует и на тех, кто воспылал к нему нежными чувствами…

— Но герцогиня — его мать, — прошептала Эри.

Приемная мать. Очевидно, — Алек горько усмехнулся и закрыл глаза, — матушка стала испытывать к нему совсем не материнские чувства.

— Но… Зачем твой брат продолжает обрекать на смерть все новых и новых девушек? – прошептала она еще тише. — Получается, Лиса – тоже в опасности.

— Это так просто не объяснишь, Эрика. Но очень важно, чтобы у брата был законнорождённый наследник. Именно от его ребенка зависит процветание нашей страны. И если этот ребенок не появится, со смертью Малкольма закончится и эпоха Ледяных гор.

— Но Лиса…

— Не знаю утешит ли тебя то, что я скажу, но к этому моменту обычно жены Малкольма уже сходили с ума.

Площадь, позади дворца, вымощенная белым неотшлифованным кирпичом, освещалась фонарями с горящими фитильками в их стеклянных домиках. Тени беспокойно двигались, создавая неповторимую пляску света и тьмы.

Притаившись в укромном уголке, я ждала начала действа, периодически кидая беспокойный взгляд в ту сторону, где был укрыт ночным покровом дракон. Я все боялась, что он сделает что-нибудь - повернется или сверкнет глазами – и это позволит его обнаружить. Но Альташ прекрасно справлялся с ролью сугроба, что не могло не радовать.

— Чарльз?
– услышала я тихий голос миссис Гейл.

Ага, значит, камердинера зовут Чарльз, ну что ж учтём, правда вряд ли мне это понадобится.

— Лидия? Что ты хотела?

— Я что хотела? Это ты что хотел? Совсем с ума сошел вызывать меня так скоро! Я понимаю, у тебя поджилки от страха трясутся, ты всегда был трусом. Но не нужно же забывать про здравый смысл.

— Но я…

— И все это твоя вина! Ты не придушил ее, как планировал, когда лорд Астайн ушел в свои покои, а теперь она может в любой момент все вспомнить!

— Лидия! — крикнул камердинер дрожащим голосом. — Но я не звал тебя! Думал, это ты…

— Что?! — поразилась женщина.

Свет от фонаря упал на нее, давая увидеть, как вытянулось ее лицо, приоткрылись губы.

— Но если не ты… И не я… То…

— Приве-е-ет! — счастливо завопила я, радостно махая руками, будто встретила друзей которых давно не видела.

Головы этих жуликов тут же повернулись в мою сторону, глаза их блеснули тревогой, но в целом они оставались спокойны. И действительно, что им сможет сделать хрупкая маленькая девушка, я – в меньшинстве, ну, или они так думают.

— Леди Астайн… — недружелюбно процедила Лидок.

— Она самая, — кивнула я, подходя к ним и улыбаясь шире. — А вы чего тут?

— Да так подышать вышли… — сказала женщина.

— Ага-ага, — закивала я. — Постоять, поговорить, кого отравить, кого придушить… Да?

Слова повисли в воздухе и медленно-медленно устремились к ушам этих жуликов. Их смысл стал постепенно доходить до мозга товарищей, и на лицах их сверкнула жестокость.

— Так вы все вспомнили, — недружелюбно проговорил Чарльз, потирая руки.

— Да… — мои губы расплылись в хищном оскале. — Как я могла забыть?

— Это было очень недальновидно с вашей стороны встретиться с нами наедине, — продолжил камердинер, начиная наступать на меня. — Тело, сброшенное с башни, будет слишком искалечено, никто и не поймет, что вы умерли не от падения.

Я изобразила на лице испуг, а когда мужчина подобрался совсем близко, замахнулась, как много раз делала до этого, и врезала кулаком прямо в морду этой свинье. Он даже как-то хрюкнул, взвизгнул и, схватившись за нос, из которого закапал кровь на белый снег, сделал пару шагов назад.

— Очень недальновидно было, — угрожающе сказала я, встряхивая рукой, — переходить мне дорогу.

Чарльз захныкал, наклоняясь за снегом и прикладывая его к своему лицу.

— Я тут полистала законы, — продолжила я. — За кражу в особо крупных размерах виновные приговариваются к каторжной работе в шахтах, дабы искупить ущерб, причинённый имуществу его законного хозяина. Вот здесь, — я показал до этого спрятанную за спиной руку, которая держала листы бумаги. — Доказательство вашей кражи.

Лидок попробовала вырвать у меня листки, но я ловко увернулась, поставив ей подножку, чтобы она упала.

— Но вы, наверняка и так подозревали, что я предъявлю вам это обвинение. Иначе зачем было бы меня травить? И вот здесь начинается самое интересное, — я широко улыбнулась. — Подстрекательство к совершению преступления. Сговор с целью совершить преступной деяние. Преступление клятвы и причинение вреда господам. М-м-м… - я облизнула губы, будто съела какую-то вкусняшку. — Да у нас тут целый букет из преступлений. И вишенка на торте - умышленная попытка убийства. За это, кажется, полагается смертная казнь.