Шрифт:
Опять повисла тишина, прерываемая шелестом листвы. Где-то высоко в темной кроне дерева запела птица.
— Мне жаль, — наконец проговорил Мартин. — Я не хотел огорчать твою госпожу.
— Врешь, — отозвалась Леу. — Я почти уверена, что врешь… Что ты вообще тогда забыл в лесу? И зачем нацепил браслет?
— Я не хотел. Меня… нас заставили хитростью.
— Какие же вы мерзкие существа, — сказала эльфийка и поморщилась. — Господин Диан создавал браслеты и кольца для того, чтобы носящие их могли оберегать один другого. Родители и дети, друзья, влюбленные. А вы даже такое чистое волшебство извратили. «Хитростью»… А ну расскажи, как тебя угораздило так попасться, дурачок. Я уверена…
Мартин поднял на нее взгляд, и Леу осеклась и даже отшатнулась.
— Ты что, на «дурачка» обиделся? Смотришь, как будто хочешь убить. Я просто…
— Хорошо, — тихо сказал Мартин, — Я расскажу тебе.
Он заговорил спокойным ровным голосом, уставившись в шелестящую над их головами крону дерева. Рассказал про Вересковицы, про нашествие гоблинов, про пришедших вслед за ними венардийцев и установленные ими порядки. Про бедную Двенну и шерифа из Данового Холла, про братьев ордена Рассвета, браслеты и обрушившиеся на деревню напасти. Рассказал о трясучке, о том, как вспыхивали дома, а люди падали замертво посреди улицы. Рассказал о том, как умерли родители, а венардийцы потом добивали выживших и сбрасывали тела в яму на краю деревни, и как он потом…
Руку, в которой Мартин держал говорящий камень, стало покалывать. Он недоуменно опустил глаза и только сейчас заметил, что Леу так сильно сжимает его ладонь, что даже пальцы побелели.
— Я… я не знала, — очень тихо проговорила эльфийка. Мартин заметил, что она побледнела, а в глазах, снова вспыхивающих синим, стоят слезы. — Я не…
Леу протянула руку, провела по его щеке, и он увидел мокрые следы на ее пальцах.
«Я что, тоже плачу?» — растерянно подумал он. — «Даже внимание не обратил.»
— Я не знала, — повторила Леу. — Прости. Я…
И вдруг, не успел Мартин опомниться, она вскочила, метнулась в темноту и исчезла.
Беда в Веречье
— Я не знала, — снова сказала Леу, когда они встретились следующей ночью. Эльфийка все еще выглядела потрясенной, разговаривала тихо и без следа резкой ехидности, как вчера. — Прости, пожалуйста. Я понятия не имела, что у вас там такое творится. Думала, всеми людьми до сих пор правит один король, и что вы все…
— Ройс Золотой умер вскоре после победы над эльфами, так у нас считается, — ответил Мартин. — Его государство распалось вскоре после этого. Отделились западные провинции, а те, что остались, стали называться Венардией. Нынешний венардийский король, правда, хочет снова объединить Золотую державу. Говорит, для того, чтобы вместе противостоять гоблинам.
— Я ничего этого не знала, — повторила Леу, виновато взглянув на него. — Наговорила тебе гадостей, а твой народ, оказывается, пострадал от людей короля так же, как мой. Госпожа Дайну, когда я рассказала ей…
Мартин даже вздрогнул.
— Ты — что?
— Не пугайся, — сказала она и положила ладонь на его руку. — Тебе ничего не угрожает. Я же говорила, госпожа добра и справедлива. Я… понимаешь, я весь день ходила сама не своя, и она обратила на это внимание, стала расспрашивать. Госпожа тоже пришла в ужас от того, как поступили с твоей деревней. И еще она сказала, что это, наверное, воля луны — то, что они с Дианом тогда наткнулись на тебя, а сейчас ты смог отыскать дорогу под завесу и нашел ее заколку для плаща. Госпожа разрешила мне и дальше встречаться с тобой. Потом, когда ты немного подучишь наш язык, может быть тебе позволят даже прийти в Чертоги.
Увидев, как вспыхнули глаза Мартина, Леу поспешно добавила:
— Не сейчас. Когда-нибудь потом, после того, как госпожа объяснит все Диану. Я же рассказывала, как он злился после того, как снял с тебя браслет. Он не выносит людей, почти никогда не говорит о них. Когда госпожа Дайну расскажет ему о тебе, он скорее всего придет в ярость.
— Понимаю, — кивнул Мартин и вспомнил, с каким презрением глядел на него эльфийский правитель. Появись он сейчас в глубине владений Диана, тот, наверное, лично казнит его, не дав и слова сказать.
— В следующем лунном круге будет праздник, — сказала Леу. — Танец золотых листьев, любимый праздник госпожи. В этот день Диан особенно ласков с ней, ни в чем ей не отказывает. Наверное, тогда госпожа и расскажет ему о тебе. Ладно, ты хотел, чтобы я научила тебя языку фаэйри, так? Тогда слушай…
Мартин запомнил ту ночь еще и потому, что вернувшись назад в монастырь попался. Тихо и незаметно, как ему казалось, взобрался на стену, оттуда на дерево и на несколько мгновений затаился в кроне, прислушиваясь и всматриваясь в мрак, окутывающий двор монастыря. Все было тихо, только вдали лениво перебрехивались деревенские собаки; совсем рядом чернел силуэт дорматория, окна келий темные, нигде ни огонька. Он удовлетворенно кивнул. Ну конечно, перед рассветом спится слаще всего. Братья сейчас смотрят седьмой сон. Если Мартин все рассчитал правильно, у него в запасе были еще несколько часов до побудки.