Я фыркнула и снова натянула на губы безмятежную улыбку для оглянувшегося Мастера Кларка. Еще нестерпимых десять минут и вот, только ректор ушел вглубь храма с найденной книгой, я рванула к чаше, звякнула туда кольцом и бросилась бежать, чувствуя, какое-то непонятное облегчение, словно груз с себя скинула.

Вот только как теперь без подозрений на себя узнать побольше об этом пророчестве?

(*) тринька — денежная единица Энерена

(**)драхма — 3,89 грамма.

Ула заперлась и меня не впустила. Я не могла кричать, а на удары по двери она не отвечала. И всё из-за поцелуев с Нейлом? Подумаешь!

Это вообще была ошибка и его не самый удачный стёб. С Нейлом я еще разберусь. Попозже. А сейчас разобраться бы с собой.

Ноги сами привели меня к погребу Брэна. Я ввалилась внутрь, села на верхнюю ступеньку у двери и прислонилась к ней спиной. Сейчас бы сходить пообедать, но от всего случившегося навалилась дикая апатия, аппетит отбила и клонила в сон.

Брэн копался в своих железяках и даже не заметил меня. А я воспользовалась случаем, разглядывала парня. Или мужчину.

Вообще, Брэн был в том интересном возрасте, когда парнем его уже не назовешь, но и мужчиной он еще не стал. Мой самый любимый и подходящий возраст. Рядом с Брэном мне было спокойно, как если бы он обладал мудростью и опытом сильного мужчины и только своим присутствием гарантировал решение всех проблем. С другой стороны, он был импульсивный, резкий, даже грубый, что выдавало в нем молодость и незрелость, что ли. Но и это импонировало — с ним не заскучаешь. Только расслабишься, подумаешь, что мы друзья, как Брэн выкидывает очередной номер.

Он не такой тупой как Нейл…

Правда, и не такой красивый.

Брэн работал сосредоточено, в тишине, только запчасти гремели и неприятно скрежетали друг об друга. Я уселась поудобнее, удивляясь, как слепые девчонки не видят сущность Нейла и того же Брэна, ведь это за ним, за отверженным, должны бегать толпы поклонниц. И где они? Одна я сижу и нагло пялюсь на парня.

Вот он оттер масло тряпкой, соединил трубой два пузатых чана и вытер пот со лба, испачкавшись в машинном масле. Нестерпимо хотелось спать и я зевнула, уже не осторожничая — все равно не могла издать ни звука.

А потом Брэн поразил меня. Откуда-то зазвучала музыка, наша, танцевальная. Брэн откинул тряпку, взялся за ворот рубахи и одним рывком стянул ее с себя. Я ахнула, увидев его загорелое тело.

Брэн обернулся на мой возглас и провел пятерней по прессу, оставляя полосы грязи на коже. Я судорожно сглотнула, не в состоянии оторваться от Брэна, который в отличие от Нейла, пробивал меня до основания. Я даже губы облизнула в предвкушении поцелуя.

Тот не подвел, в два шага подошел ко мне, в нос ударил запах отработанного машинного масла. Я вздрогнула от его близости, подставила губы, чувствуя, как его руки сжимают мое плечо. Не очень нежно. Даже грубо.

Интересно, как он целуется? Также жестоко, как трясет меня?

— Что ты тут делаешь?! Просыпайся, Айна. Немедленно вставай и уходи.

Я вздрогнула, открывая глаза и замутненным взором оглядывая нависшего надо мной Брэна. С наслаждением втянула его запах со вкусом машинного масла и прошептала:

— Ты меня поцелуешь?

Брэн отпрянул, перестав меня трясти и с изумлением осматривая, пристально разглядывая губы.

Этой растерянности мне тоже хватило, чтобы увидеть, что парень одет в грязную рубаху, и все его кубики с прессом спрятаны от меня, а я снова могу ртом не только зевать, но и говорить.

Черт. Так я уснула что ли?

— Я давно здесь? — на мой вопрос Брэн все еще растерянно пожал плечами. — Я, пожалуй, пойду, — промямлила, неловко вставая на затекшие ноги.

— Иди. И постарайся ко мне не соваться, пока ищейки в академии.

И тут я вспомнила, зачем приходила! Упала попой обратно на ступеньки и успокоила Брэна:

— Не переживай. Сегодня же уберутся. Реликвия найдена, лежит на своем месте.

Взгляд Брэна изменился, будто я его не успокоила, а наоборот разозлила. Глаза потемнели, стали тревожными, он перехватил мои руки и осмотрел.

— Уходи. Они сейчас по твоему следу придут сюда…

— А я-то тут причем?

— Пока не знаю, но выясню. Убирайся и запрись, никого не впускай.

Брэн может быть убедительным, а я послушной.

Утром Ула со мной демонстративно не разговаривала, так что подъем, выбор платья и завтрак я осваивала в одиночестве, без каждодневной познавательной болтовни подруги.

Утреннюю лекцию неожиданно посетил Мастер Кларк и сел сбоку от преподавательского стола, чтобы обозревать весь класс, но смотрел почему-то исключительно на меня. А я еще не успела собрать последние слухи: уехали ли ищейки, успокоился ли ректор, что реликвия на месте?