— Спасибо, — только тихо ответила Нири. Она, видно не знала, куда глаза девать. Присела на край лавки у стола, и принялась за трапезу. Мик не стал её смущать, отошёл к печи. Погреться, постоять, подумать, что дальше делать. И, видно, он так ушёл в свои мысли, что не заметил, как Нири его позвала.

— Мик! Я поела. Иди ешь.

— Уже, — он повернулся, присел к столу и принялся за еду. Каша была сытная, а самое главное — тёплая, от неё тут же сморило и захотелось спать.

— Что ты дальше думаешь делать?

— Не знаю, — Мик облизал ложку и убрал кашу на печь. Негоже её на столе оставлять. — А ты?

— Я вернусь к дяде, — Это он уже слышал.

— А далеко ли твой дядя живёт?

— Ну… — Нири замялась. — Я знаю, что обратно мы ехали, наверное, с месяц. С вещами и обозом, конечно, это дольше. Но когда… когда это всё случилось, — Её голос задрожал, — У нас ещё даже снег не выпал. Но у нас и зимы короче и не такие лютые, — торопливо добавила она. — А дядино имение ещё ближе к столице.

Мик нахмурился, пытаясь вспомнить большую карту, что висела в одном из залов князя, прямо над камином. Земли князя Литара вверху, совсем небольшие, но торжественно названные Большое Северное Княжество. Что было ещё севернее, князь либо не интересовался, либо не счёл нужным изобразить. Южнее шли срединные официально ничейные земли, а потом большим пятном, намного больше этого Княжества — королевство Юнта. Нири оттуда?

— Королевство Юнта? — Задал он вопрос.

От изумления у Нири округлились глаза.

— Откуда ты знаешь?!

— Ну, шуту ведомо многое, — хмыкнул он. — И как же у отряда князя получилось на вас напасть?

— Замок моего отца у самой границы, — тихо ответила жена. И Мик увидел, как она опустила глаза. Тяжело вспоминать. Наверное, она очень любила отца. — У нас давно уже всё спокойно. Король подписал мирные договора со всеми окружающими княжествами и королевствами. Мы не ждали нападения. Воины князя Литара, — она с ненавистью выплюнула его имя, — напали внезапно, застали нас врасплох, и так же быстро исчезли. Я думаю, что Его Величество даже не знает, кто убил моего отца.

— И ты хочешь ему это рассказать? — Кто же она такая, что и с королём может общаться?

— Не я, — она покачала головой. — Я расскажу это дяде. А он уже пусть напишет Его Величеству.

— Разумно, — кивнул Мик. — Но пешком зимой до дяди ты вряд ли доберёшься. Можно попроситься в обоз. Но у нас нечем платить, да и торговые обозы зимой редко ходят.

— Мне есть, чем платить, — тихо сказал Нири. Отвернулась на секунду, а потом протянула на ладони ему перстень невиданной красоты.

Перстень так и сиял, так и переливался. Так что Мику даже больно стало от такой красоты. Не глазам больно, а как будто в душе.

— Красота какая! — Восхищенно выдохнул он. — Но лучше тебе пока спрятать его. А то и прирежут за него, не дорого возьмут.

Нири вздрогнула и торопливо спрятала перстень.

— И что же мне делать? — Она беспомощно посмотрела на него, да так, что снова защемило сердце.

— Давай-ка спать, вот что! Утром будет видно, — Мик улыбнулся ей.

— А… — Она осмотрелась вокруг беспомощно. Кровать была всего одна. А за окном уже темнело. Короткий зимний день подходил к концу. Конечно, было не так уж и поздно, чтобы ложиться. Тем более в княжьем замке он, иной раз, засыпал намного позже полуночи, когда князь и вусмерть упившиеся гости наконец-то дозволяли ему удалиться. Но сейчас вымотанный бессонной ночью, он сам едва держался на ногах, а про девушку и подумать то страшно.

— Не беда, — Мик бросил одеяло, которым накрывался на пол возле печки. — Ты спи на кровати, а я уж тут на полу. Мне не впервой, а здесь тепло. — Жаль только печка не настолько большая, чтобы на ней можно было спать. — Спокойной ночи, Нири.

Он с наслаждением растянулся возле печки. От тепла быстро сморило, и Мик даже не услышал, ответила ему Нири, или нет. А проснулся от холода. Дрова в печи прогорели и в избушке с непривычки зуб на зуб не попадал. За окном было темно. Да так, что хоть глаз выколи, а ещё надрывно завывал ветер.

Мик наощупь сложил дрова в печь, и когда пламя привычно лизнуло поленья, шагнул к окну, накрепко закрытому ставнями, и осторожно заглянул через небольшую щель. На улице бушевала вьюга. Ветер поднимал снег и пригоршнями бросал в окно. Метель — это хорошо. Теперь то уж точно никто не разглядит их следы. Но и они тут застряли, пока непогода не кончится. А крупы то тут не сказать, чтобы много. Охотники не стремились пополнять запасы в избушке, а может и не заходили сюда много лет, кто его знает.

Спать он больше не мог, поэтому присел возле печи. Каша ещё оставалась в горшке. Он поставил её подогреваться. Эх, воды бы вскипятить попить. Но выходить на улицу в такую метель — это значит выстудить их маленькое жилище, поэтому Мик просто сидел и смотрел на огонь. Он создавал причудливые отблески на стенах, освещая избушку.

Жаль, у него нет ни одной книги. Сейчас бы было чем заняться. Но невольно все его мысли возвращались к Нири, красавице, с которой он волей Создателей оказался связан. Скажи ему кто об этом ещё месяцом ранее, он бы решил, что это насмешка судьбы. Но, сейчас, так уж вышло, что он отвечает за неё. Да и идти ему по большому счёту некуда. Он поможет ей добраться до дяди, а там уж видно будет. Мик не любил загадывать так далеко. Говорят, что загад не бывает богат. И это истинно так. Так что вот доберутся они до её родины и тогда решат, что будут делать дальше. Ну точнее, он решит, сам. Ведь шуту не место рядом с красавицей, будь она хоть трижды добра к нему.