А еще Нири вдруг задумалась — кем же он был до того, как угодил к князю, если не сломался за столько лет?

— А кем ты был до… до того, как попал к князю? — Тихо, но всё-таки твёрдо спросила она.

— Я не помню, — неуверенно пожал плечами Мик.

— Как это? Совсем ничего не помнишь? — Что-то странное.

— Совсем, — он покачал головой.

— Сколько же тебе лет было?

— Не помню. Думаю, лет десять.

— Тогда ведь ты должен что-то помнить! — Да не может такого быть! Он лжёт ей? Но зачем? И Нири внимательно посмотрела на Мика, но он сидел, растерянно глядя в пустоту. Словно потерянный маленький мальчик.

— Я совсем ничего не помню. Никаких даже смутных воспоминаний. Ничего. Словно стена. Только уже этот замок и темницу князя.

Не лжет. Нири была в этом уверенна. И её вдруг накрыло горячей волной жалости. Если бы она забыла отца, потеряла бы краткие воспоминания о матери, умершей слишком рано, забыла своё детство, радость от первой похвалы отца, первый танец с соседским сыном, поездку в столицу, советы отца и разговоры с ним по душам, прочитанные книги, словом всё, что составляло её существо, как бы она смогла жить дальше? А Мик смог.

— Что ты читаешь? — Тихо спросила она.

— Легенды, — Мик закрыл книгу и повернул ей, чтобы она увидела ярких разлетающихся по обложке птиц.

— Почитай мне, пожалуйста, если тебе не сложно, — несколько секунд молчания, а потом Мик вскочил на ноги.

— Конечно, не сложно, о чём речь, — и улыбнулся ей.

Мик читал правильно, а ещё его голос звучал необыкновенно красиво, да так, что Нири заслушалась. Казалось, что не было больше шута. Перед ней сидел сказитель, бард из тех, что странствуют по дороге и под медленное перебирание струн нараспев читают стихи или рассказывают истории. Это было очень необычно и красиво. Легенды словно оживали под его чарующим голосом.

Нири опомнилась только тогда, когда за окном потемнело так, что Мик уже не мог читать. Он закрыл книгу и устало потёр глаза. И она вдруг спохватилась:

— Ты, наверное, устал.

— Да, есть немного, — не лукавя ответил Мик. — Давай сейчас поужинаем и спать.

Нири только кивнула в ответ. После сытного ужина глаза сами отяжелели. Она тут же заснула и всю ночь ей снились отголоски услышанных легенд. Только героем в них был Мик, и она сама.

Следующие несколько дней она набиралась сил — ела, спала, слушала чтение Мика и иногда читала сама, и медленно ходила по избе. Наконец, настал день, когда она даже вышла на улице. Сделала несколько шагов по протоптанной Миком тропинке и поняла, что вот и всё — вот и пора уходить. Теперь она в силах это сделать. А ещё поняла, что этот охотничий домик посреди леса навсегда останется в сердце, что бы ни ждало её впереди.

— Ты готова идти, Нири? — Спросил Мик через пару дней после её прогулки. Так получилось, что он никогда не звал её полным именем, отец же величал не иначе как Нирианной. Метель унялась и яркое солнце светило совсем не по зимнему. Пора было выдвигаться в путь.

— Готова, — кивнула Нири, хотя она слабо представляла себе, как они дойдут до её дома пешком зимой. — Только боюсь, что пешком много не пройду, — всё же решила признаться она.

— Я надеюсь, что караван купцов ещё не отбыл или в крайнем случае мы нагоним его в пути. Или можно будут купить лошадь. — Мик улыбнулся ей и весело насвистывая начал собирать их нехитрые пожитки, сворачивая их в заплечные мешки. Для него видно не существовало преград. Нири невольно удивлялась ему, а ещё, пожалуй, уважала.

На рассвете следующего дня они двинулись в путь. И хотя всю поклажу нёс Мик, Нири с трудом добрела до деревни. Слабость ещё давала о себе знать. Шут обеспокоенно посмотрел на неё, потом оглянулся. Деревня то была так себе — всего несколько дворов. И нигде даже следов каравана.

Мик

Дело плохо. Нет, конечно, он не договаривался с караваном, что они подождут его, потому что не знал, сколько Нири будет болеть. Но, всё-таки надеялся. Или на то, что караван подождёт их, или на то, что его супруга окажется более выносливой. Нири едва ковыляла и видно было, как она устала, держалась из последних сил.

Конечно, если она из знатного рода, то вряд ли проводила время за работой или прогулками. Он вот ни разу не видел жену князя Литара на улице или за работой. Каждый её выход из собственных комнат был едва ли не событием. Её сопровождали многочисленные мамки и служанки. А если она решила летом куда выйти, то за ней как тень следовали воины князя и простой люд, которому было интересно посмотреть на княгиню. Да. Откуда же тут силы возьмутся? И всё же Мик с непривычной нежностью посмотрел на Нири. Идёт и молчит ведь, ни слова жалобы не говорит.

Он вздохнул. И деревня то совсем лядащая. Лошадей здесь даже не купишь. Пару захудалых кляч может и есть, так и те в хозяйстве незаменимы — никто не продаст сейчас.

Мик постучал в дом, служивший подобием трактира, где принимали на постой всякого рода странников и караванщиков.

— Чего надо? — Неприветливо откликнулись за дверью. Мик хмыкнул.

— А говорят, что вы путников принимаете. — Ответил миролюбиво.

— Может и принимаем, так то путников, а не проходимцев всяких вроде тебя. — Однако хозяин не подобрел. Интересно, чем ему так купцы насолили? Украли чего?