Закончив рассказывать, чувствую, что полностью опустошена и вымотана. Я безумно устала.

Смотрю на свои руки, сжатые в ладонях Адэма.

Жду, что он что-то скажет. Спросит ещё о чём-то. Но он молчит. Я не понимаю, поверил он мне или нет.

— Адэм, — произношу его имя.

Хочу спросить у него, верит ли он мне, но мою речь обрывает звонок мобильного.

Адэм встаёт на ноги. Взяв с дивана свой пиджак, вытаскивает из кармана мобильный. Смотрит на экран, потом на меня.

— Рустам, — говорит он в трубку.

— Да, — слушает какое-то время молча.

— Нет, — отвечает через пару секунд. — я в Дубае, а что?

Разговаривая с братом, он отходит в сторону. Я оборачиваюсь вслед, прислушиваюсь.

— Да. Хорошо. Естественно, я прилечу, если это требуется. Ладно, вылечу первым ближайшим рейсом.

Сбрасывает звонок и тут же начинает набирать кого-то. Настораживаюсь, встаю на ноги. Сердце начинает колотить от волнения. Адэм куда-то должен лететь.

— Что такое? — спрашиваю у него. — Зачем Рустам звонил, куда ты должен лететь?

Он показывает мне жестом подождать одну минуту. Атмосфера вокруг нас меняется. Всё отходит на задний план.

— Нармин, мне срочно нужен билет на самолёт. Нет, ближайший доступный рейс. Нет, не важно каким классом. Да, из Дубай в Варшаву. Ближайший это значит ближайший! — вскипает он, отключается.

Начинает думать о чём-то, не замечая меня.

— Адэм, ты объяснишь, что происходит? Это связано как-то с делом отца?

— Да, — кивает. — Возвращаемся в номер.

Схватив футляр с подарком для Азры я следую за ним. Нахожусь в замешательстве от того как стремительно одно событие меняется на другое.

— Ты объяснишь, почему тебе нужно отправиться в Польшу? — спрашиваю его, когда мы заходим в лифт и едем вниз на наш этаж. В висках начинает пульсировать, сообщая о начале головной боли.

— Дамлу Озаки нашли, но она сказала, что будет разговаривать только со мной, — роясь в телефоне, говорит он.

Я вижу, что он просматривает расписание рейсов.

— Почему это? Почему только с тобой? — не скрываю своего возмущения.

Мы доезжаем до нужного этажа, выходим. Я всё ещё жду ответа от Адэма, но его не следует.

— Сообщи ребятам, мы немедленно едем в аэропорт. Через три часа ваш рейс, возможно, я улечу раньше.

Кивнув, я исчезаю в своём номере. Быстро переодеваюсь. Отправляю голосовое сообщение Салии. Прошу сообщить ребятам, что мы уезжаем. Всё происходит так быстро, что я включаю режим автопилота, отгоняя все мысли в сторону.

— Кам, — зовёт меня брат. — Спишь?

— Нет, — бурчу в ответ.

Распахиваю глаза, приподнимаю сиденье чуть выше. Смотрю в окно, дождь прекратился, но на улице сумеречно и зябко. Невольно ёжусь, хотя в машине довольно тепло.

— А чего притихла тогда? На тебя это непохоже, — косится на меня, бегает глазами по моему лицу, изучает.

— Просто задумалась, — отвечаю уклончиво.

Мои мысли всё время вращаются вокруг Адэма. Ему действительно удалось вылететь раньше нас, что можно было считать несказанным везением. Через сорок минут после нашего прибытия, он уже прошел регистрацию и сел в самолёт. Наше прощание было быстрым. Сухим. Всё происходило в такой суматохе, что я не успевала ничего осознать толком. Адэм был весь напряжён и сосредоточен, а я не могла понять, это связано со мной или с тем, что он мысленно уже был в Варшаве. Чувство незавершённости нашего разговора грызло изнутри. Я не знала, что будет по приезду Адэма. Меня пугала это неизвестность и недосказанность.

Также мне не давала покоя мысль о том, почему Дамла Озаки собиралась говорить только с Адэмом? Может у них были какие-то отношения? На душе ожил червячок ревности, он подтачивал и без того терзающееся сердце.

— Адэм тебя обидел? — осторожно подступается Демир. — Ему ведь было известно об Инглабе и о том, что ты была не на стажировке?

Я слышу в голосе Демира знакомые нотки беспокойства. Вижу по глазам, что брат переживает за меня. Он мой лучший друг — так было всегда. Только последнее время мы немного отдалились. Даже не помню, как давно мы оставались одни и говорили по душам.

— Да, он знал, — отвечаю ему и увожу взгляд в сторону. — Адэм меня не обидел, Демир. Не переживай.

Действительно, на крыше, Адэм вёл себя вполне сдержанно. Раньше были моменты, когда он больно бил словами, мог оскорбить из-за отношений с Инглабом, но после свадьбы этого почти не происходило.

— А что тогда? Из-за поста с фотографией переживаешь? Слушай эта ерунда, у Азры уже три — четыре варианта для опровержения.

У меня вырывается смешок. Да, это вполне в духе подруги. Азра способна даже черта убедить, что он ангел.