Имела ли она право на счастье? На любовь другого мужчины, на эти жаркие ночи? Ведь она была предназначена совсем другому. Глеб погиб, неизвестно где находится его израненное тело. А она здесь довольствуется жизнью…

Ей бы поговорить с кем, но близких подруг у Киры не было. С теми, с кем дружила в школе, давно не виделась.

С Шуркой поговорить? Но она скажет, что Кира сама не ведает своего счастья. Для Шуры счастье меряется количеством денег, а не чувствами. Если так судить, то Кира должна быть просто на седьмом небе от этого обеспеченного сытого счастья.

Шурка, конечно, высказала свое мнение, но другое. Кира с мужем, после двухнедельного отдыха на море, вернулась в город загоревшая и отдохнувшая как раз перед Новым годом. Попросила Юру свозить ее на квартиру, чтобы забрать кое-какие личные вещи. Что-то осталось после ее поспешного отъезда, да и причина появилась, чтобы встретиться с Шурочкой, отдать гостинец, привезенный из-за границы.

Только подруга встретила ее не с распростертыми объятиями.

Еще у порога она, распахнув дверь, выдала даже не поздоровавшись:

– Ты? Зачем пришла?

– Привет, Шур! Я ненадолго. Гостинец вот тебе и блокнот свой хочу забрать, фоторамку…

– Заходи, бери и проваливай, – огрызнулась взъерошенная и недовольная Шурка.

Кира опешила. Может, у нее ухажер в гостях? Так бы сразу и сказала, что не может. Зайдя в квартиру, Кира не стала раздеваться, только сняла обувь.

Кожаные итальянские сапоги Шурка оценила свистом. Чтобы рассмотреть шубку, схватила Киру за рукав, потащила в зал и там, обойдя вокруг гостьи пару раз, восхищенно произнесла:

– Это сколько ж в тебе жадности, Кирка!

Ни на что ведь не посмотрела. Ни в трауре, как положено не была, ни память о парне своем не сохранила! За шмотки, значит, продалась! За золото!

Как ты могла! Видеть тебя не хочу, предательница! – кричала уже взбешенная Шурка в лицо. – Ты же клялась! Что будешь любить! Что жить без него не станешь!

Кира сквозь слезы смотрела на обезумевшую подругу, и каждое слово ржавым гвоздем вколачивалось в ее сердце. Так и стояла, слушала обвинения, пока Шурка не толкнула ее к выходу и не плюнула вслед.

В слезах Кира выскочила из квартиры, уже на лестнице ей вдогонку в спину прилетел блокнот, и фоторамка рассыпалась у ног на мелкие кусочки.

Она бросилась к машине, села в салон и уже на плече у Юрки горько разрыдалась!

– Я убью эту дрянь! – выдал молодой супруг, прижимая к себе любимую.

Кира покачала головой, прохрипела:

– Не надо, Юра. Я сама виновата, только я. Поехали домой…

С Шуркой Кира больше не искала встреч. Перечеркнуть прошлое и начать жить заново пришлось. Прошлого вдруг не стало. Даже Вера Николаевна не захотела ее видеть и уж тем более разговаривать. Сиделка или домработница, открывшая дверь, не пустила Киру даже на порог.

Будущее же ластилось породистым котом, обещало сытую жизнь и, в идеале, со временем затянувшиеся раны.

И вот теперь, когда каждый день Кира проходила мимо бухгалтерии реабилитационного центра и случайно слышала Шуркин смех или громкий колоритный говор бывшей подружки, она внутренне содрогалась. Не хотелось больше слышать оскорбления, не хотелось вспоминать о том, как было больно от Шуркиных слов.

Работа с детьми действительно спасала. Да и Юрка вдруг тоже стал приходить поздно – возможно, просто что-то не ладилось на работе.

Засыпали супруги быстро, под недовольное бурчание мужа, но Кире, по сути, было все равно. Она больше переживала за своих подопечных, все больше и больше втягиваясь в их жизнь, переживая за них всем сердцем.

Утром она старалась уехать пораньше, чтобы не сталкиваться с мужем. Изредка он просыпался с ее будильником, подминал под себя не успевшую соскочить с кровати Киру, нежно покрывал поцелуями ее лицо и шептал слова о любви.

Кира считала секунды. Потом убегала. А на работе снова забывала обо всем.

Кира. Настоящее время ...

У Киры сложились хорошие отношения в коллективе. Алена Егоровна, которая работала в ночную смену с теми же детками, давала много дельных советов: как не навредить и как сделать так, чтобы самой было чуть легче.

Заведующая в первые дни приходила, присматривалась, а потом убедилась, что Кира отлично справляется, и больше не стала докучать ни излишним вниманием, ни вопросами.

Подопечные Карина и Андрейка радовали больше всего. Они умели хоть немного разговаривать, в отличии от двух других девочек, всегда ждали Киру, встречали с радостью, слушались на занятиях и физиопроцедурах.