Из кустов выскочил какой-то дикий, схватил свою дикую чуть ли не в охапку и уволок.

Я не стал дожидаться твари, дернул через кусты, рябина хлестнула меня переспевшими красными ягодами, вскарабкался по крутому склону оврага и припустил в сторону от реки.

Очень скоро за спиной у меня заревели. Так уже свирепо.

Я с удовлетворением отметил, что тварь заметила пропажу. Недовольствуется. Злится, дубина ходячая, бесится, щука подводная. Так ей и надо, так в поганый хобот, в дыхало, в глаза черные…

— Так вот тебе, экзема, — сказал я и побежал быстрее.

Вряд ли эти твари могли так быстро бегать, но на всякий случай я пробежал почти час. Остановился. Посреди леса. Вспомнил про Волка.

Снял рюкзак, присел на мох. Достал из рюкзака корзинку. Волк был еще жив. Злобно крутил глазками. Это хорошо. Что злобно вращает, значит, сильный. Я растянул веревочку, и Волк тут же попытался цапануть меня за руку. И попробовал встать. Лапки не держали. Я немножечко его пожулькал, за живот потрепал, за руки… то есть за лапы. И за передние, и за задние.

Хорошо бы еще его высечь немножко, ничего так не улучшает кровообращение, как хорошая порка, бывало, раньше я лежу на чердаке, читаю про особенности какого-то там курортного грязелечения, а тут Хромой как вспрыгнет! Поймает меня и как давай ремнем кожаным хлестать! Не со зла, а так, в профилактических целях. Лекарств у нас сейчас никаких нет, все сто лет назад просрочились, только мед да малина, а хорошая порка она здоровью ой как способствует, я по себе знаю. Мучает тебя, допустим, насморк или простуда какая, а после порки как новенький. Жить хочется. Конечно, немного неприятно, но полезно. Хромой рассказывал, что это в старой медицине первым средством было — детей пороть по субботам — экзекуция называется, красивое слово. Вон Алекс У порол Красного каждый день почти! И Хромого тоже пороли, и я буду пороть… этого, Ягуара. Знать бы только, когда она, эта суббота… Ну это не смертельная проблема.

Волков пороть, к сожалению, нельзя, волк не человек, может обидеться на всю жизнь, и в самый неподходящий момент, ну, когда ты спиной обернешься, он может прыгнуть. Воспитать Волка тяжело, очень непросто, ошибки тут допускать нельзя.

— Ну что, Волк, — я почесал Волка за пузо. — Давай, шевели лапами.

Волк снова попробовал меня за руку, на этот раз почему-то я не стал уворачиваться. Звереныш вцепился в пальцы, прокусил до крови, на коже остались маленькие красные пятнышки, дырочки. Молочные зубы еще, не рвут, прошивают, как иголки ежиные.

— Нельзя, — сказал я и щелкнул Волка по носу.

Пройдет время, и все наладится. Алекс воспитает Волка. Алекс воспитает Ягуара. Люди прилетят. Очистят дороги, отстроят города…

С этими тварями разберутся. Не допустят люди, чтобы тут разные подводники вольно расхаживали, разберутся, загонят их обратно в свою Атлантиду…

— Ходить умеешь? — спросил я.

Волк не ответил.

Ходить он, конечно, умеет, но недалеко, это я так спросил, для звука.

— Ладно, — сказал я, — давай я тебя домой посажу.

Домой. Теперь дом у меня за плечами.

Я поднял Волка за шкирку, посадил его в корзинку, корзинку пристроил в рюкзак. Все. Готов.

Закинул рюкзак за плечи, двинулся. Про этих не думал. Мне с ними не справиться, чего о них думать? Прятаться надо, держаться подальше. Конечно, это позорно — хозяин планеты прячется как какая-то мелкая живность…

Но по-другому нельзя. Люди побеждали потому, что умели ждать. Я умею.

Шагал когда уже даже темнеть стало, хотя это было и неправильно, и опасно. И только лишь когда наткнулся на сук, не разглядел его в наступающих сумерках, и этот сук прилично царапнул мое плечо, только тогда я остановился. Надо готовиться к ночевке. Лес густой, можно, пожалуй, даже костер развести, но я чего-то забоялся. Выбрал удобное местечко — под старой сухариной, закрыто со всех сторон, тепло, безопасно. Забрался.

Ночь прошла ничего, в общем. В лесу только тихо очень было. Твари распугали животных, всех распугали, от этой тишины было страшновато. И Волк. Сначала возился, скулил по мамке, а потом замер и только лежал рядом со мной, дрожал — я сначала думал, что от холода, потом понял — ему тоже страшно. В мире появились твари. Они не другие, нет.

Они лишние.

Луна так хорошо светила, я попробовал читать «Конституционное право», не получилось, настроение, видимо, было не то. Уснул.

Проснулись рано. Утро было холодным, в такое утро должен появляться первый лед. Я вылез из-под корней, помахал руками, подышал, достал сушеную рыбку для себя, достал рыбку для Волка, мы пожевали и отправились в свой дальнейший путь.

С утра лучше не торопиться. Организм еще не разогрелся, можно порвать сухожилия или просто надорваться. Поэтому я шагал медленно.

Я уже говорил, у меня не было никаких планов, я хотел просто убраться подальше. От этих. От подводников. Вообще, следовало уходить к югу, зима все-таки на носу, однако к югу мне теперь почему-то не хотелось. Когда я закрывал глаза, то чувствовал — на юге плохо. Темно. А своим чувствам я доверял. Поэтому теперь мы с Волком продвигались на север. Следовало забраться подальше, найти подходящее местечко и приготовиться к холодам. Они скоро, а из запасов у меня всего десяток рыбок. Так что зима будет тугая… Хотя время еще есть, еще можно успеть…