Среди учеников не утихает нервирующий шепот. Кто-то даже пытается разузнать у меня, знаю ли что-то о том, почему нас здесь собрали. Но все мое внимание обращено на директора, который проходит сквозь ряды и касается головы каждого ученика, и тех, на кого он указывает, уводят прочь. Доходят до Хиларии, стоящей среди учеников стихии земли. Директор касается белоснежной макушки подруги, спустя пару секунд кивает своему заместителю, и ее уводят.

Я ловлю задумчивый взгляд матери в надежде получить хоть какое-нибудь объяснение происходящему. Внутри нарастает чувство страха, что все это не к добру. Доходит очередь и до меня. От прикосновения директора меня передергивает, по коже пробегает стая мурашек. Чувствую чужое прикосновение к моим венам, моей крови. От пугающей догадки я резко открываю глаза. Только что директор использовал технику, что находится под строжайшим запретом. На мое удивление никто не обращает внимания. Директор снова кивает заместителю, и меня уводят прочь. Мне становится страшно. Я оборачиваюсь и вижу, что мама следует следом за мной.

Что же могло заставить директора использовать запрещенные знания и поставить свою репутацию под такой удар?

Лишь когда мы выходим к западным воротам, где уже ждет повозка, сопровождающие меня стражники отходят, позволяя маме подойти ко мне.

– Эйрин, девочка моя, ты только не бойся. – мама крепко сжимает меня в объятиях, а затем резко отстраняется, и я вижу в ее глазах с трудом скрываемый страх и застывшие слезы. – Слушай внимательно. Твоего дяди Властителя Стихий больше нет. Дело рук Агирика. Теперь те, кто могут бежать, бегут через барьер прочь отсюда. Но это могут не все. Ты можешь. Беги. Никому не говори о своей силе. Забудь о ней, и тогда будешь в безопасности!

Не успеваю я сказать маме и слова, как меня вырывают из ее рук и запихивают в повозку.

– Мне страшно. Куда нас везут? – Хилария испуганно прижимается ко мне, крепко сжимая мою руку.

Я не знаю, что ей ответить.

Все происходящее не укладывается у меня в голове. Только что я сдавала экзамен, а теперь меня и остальных посадили в повозку и везут прочь из родного дома. Слова мамы о дяде. Как такое возможно? В голове рой мыслей не затихает, и пока я пытаюсь совладать с ними, мы приближаемся к барьеру. Слышим топот копыт лошадей, догоняющих нас наемников. Мне удается рассмотреть зеленую форму. У одного из них в руках развивается флаг: дерево на сером фоне – символ Дома Земли. Символ Агирика.

«Переворот. Беги отсюда».

Люди Агирика начинают догонять нас. Резко дорога под нами начинает распадаться, лишая повозку колес, а затем нас окружают стены из плюща и земли. Аника разбивает стены, а Диктон берет на себя разбушевавшихся лошадей и останавливает повозку. Все ученики в панике разбегаются в разные стороны. Кто-то пытается сопротивляться и бороться. Мы с Хиларией бежим к барьеру.

***

На этот раз я просыпаюсь не в своей спальне. Комната просторнее и не в голубом оттенке, как моя, а в темно-синем и черном. Большие окна завешаны тяжелыми шторами. Вокруг царит полумрак.

Голова раскалывается. Перед глазами проносятся картинки последней ночи. То, как на нас бежит разъяренный зверь. Мой зверь.

– Нет… нет, нет, нет.

Я быстро вскакиваю с кровати, от чего голова идет кругом, но, пересилив боль, выбегаю в коридор.

– Данте! Данте!

Я продолжаю кричать и бежать по коридору, держась за стены. Перед глазами вспыхивают кровавые картины как зверь разделывается с ним. От слез я уже не вижу куда бегу.

Неужели я все-таки навредила ему?

– Властитель Восточной Долины! Хозяин Востока!! Данте Тиге!!!

Голос срывается. Слабость накатывает с новой силой. Осознание того, что мои страхи стали реальностью, выбивают из меня весь воздух. Я оступаюсь, но сильные руки не дают мне упасть.

– Как официально… – тихо произносит Данте с легкой улыбкой.

– Живой… живой. – произношу еле слышно, уткнувшись в его волосы.

– Конечно, живой. Куда я денусь. – спокойно отвечает Данте, глядя меня по голове, а затем поднимает на руки.

Я слышу, как сильно бьется его сердце. Чувствую сквозь тонкую ночную рубашку его сильные и горячие руки. Я ловлю взгляд черных глаз Данте, скольжу взглядом по его лицу, иссиня-черным волосам и понимаю, почему он так смотрел на меня все это время… Выжидающе.

– Данте?

– Прошу, только не говори, что у тебя снова проблемы с памятью. Я не выдержу…

– Нет…

Я не могу поверить. Но как…

– Эйрин, – Данте останавливается посреди коридора и смотрит на меня напряженным немигающим взглядом, затаив дыхание, - с какого момента ты помнишь меня?

С самого детства мне нравится гулять за барьером. Я не настолько глупа, чтобы кому-либо рассказывать об этом. Ведь это очень опасно. Если бы родители узнали о моих приключениях, то заперли бы в комнате.

Сегодняшний вечер не исключение.

Я направляюсь к своему излюбленному месту – небольшому водопаду в самой гуще леса. Но чем ближе я подхожу к водопаду, тем более отчетливее слышу чарующие звуки скрипки. А подойдя ближе, вижу и исполнителя. В свете яркой луны и звезд у воды стоит юноша. Смычком он слегка касается струн, и скрипка звучит легко и беззаботно. Когда мелодия заканчивается, юноша опускает скрипку и, постояв пару минут у водопада, разворачивается, чтобы уйти, но замечает меня в тени деревьев.