Шрифт:
— И Генерал не попытался понять вас?
— Убийство посла заставило его крепко задуматься — я ощущал сомнение, проступающее между строк. Вот только… — Корвус вздохнул. — Сколь бы ни была правильна и праведна моя цель, уничтожение Дилириса нарушит баланс сил, и Лорий понимает это. Однако он, как и я, не хочет большой войны, поэтому и выжидает. Надеюсь, что, взяв Сентий и усадив Устина Вентиса на трон, я сумею привести старого друга за стол переговоров. Гарантирую отказ от влияния Дилириса на нового короля, пойду Лорию на уступки, откуплюсь артефактами, наконец. Поэтому главное сейчас — захватить город так быстро, как только получится. Рассчитываю на тебя.
— Я не подведу, ваше величество.
— Верю. А теперь просыпайся и потрать оставшееся время с пользой.
Лариэс открыл глаза и увидел склонившуюся над ним Алиссию. Темнокожая красавица задумчиво изучала полукровку и на ее губах застыла грустная улыбка.
— Давно ты сидишь здесь?
— Достаточно. Как прошла встреча?
— Успешно. У нас три дня на то, чтобы подготовиться к штурму.
Лариэс поднялся и потянулся здоровой рукой к перевязи. Пусть на ней сейчас сиротливо торчали ножны с кинжалом, юноша, носивший оружие с одиннадцати лет, попросту не мог отказаться от его успокаивающей тяжести.
"Жаль, конечно, что толку от меня будет мало", — подумал он, поднимаясь и застёгивая пояс.
— Отдыхай, мы с Эриком и Лирой сделаем все сами.
— Но…
— Никаких но! После твоих ранений полагается не один месяц восстанавливать силы.
— Но… — повторил Лариэс.
Алиссия нахмурилась.
— Я, кажется, приказала тебе лежать и восстанавливаться. Что непонятного?
— Я должен…
— Ты ничего и никому не должен! Хватит уже взваливать на себя непосильный груз, ты не один, у тебя есть союзники. Не пытайся защитить всех, иначе вновь отправишься в полет и на этот раз рядом не окажется гарпии, готовой отдать свои крылья за твою жизнь.
Лариэс скривился. Под ложечкой неприятно засосало.
— Хорошо. Я побуду тут. Прошу об одном: не рискуйте попусту.
— Не волнуйся, в компании Эрика мы в безопасности.
Лариэс вымученно улыбнулся.
— Вот уж не скажи. Зная его любовь к дамам…
— Ничего, справимся как-нибудь.
Алиссия поднялась и вышла из комнаты, оставив Лариэса наедине со своими мыслями. Тяжело ощущать собственную беспомощность, но еще хуже — быть обузой для боевых товарищей.
"Может быть, я жаждал смерти еще и поэтому"?
Сложный, можно даже сказать, философский вопрос.
Лариэс, убедившись, что никого нет, поднялся, прошел к углу комнаты, где валялась забытая хозяином палка и, подобрав ее, встал в защитную стойку.
Он и так потратил слишком много времени упиваясь собственной никчемностью и желая смерти. Хватит! Вороний Король поверил ему, простил, сделал учеником! А значит, пусть, с одной рукой, пусть с плохо слушающейся ногой, пусть с ребрами, не залеченными до конца, он будет драться!
"Как и всегда".
Юноша начал медленно, неторопливо, наносить атаки, перетекая из одной стойки в другую и разогревая тело. Работал он левой рукой, что, к сожалению, влияло на и на силу и на точность, все-таки ведущей являлась покалеченная правая, но спустя десяток минут Лариэс, поймал темп, заметно усложнил картину боя с тенью, после чего принялся перемещаться по всей комнате, используя мебель, затем, стиснув зубы, отпрыгнул — ногу тотчас же пронзило нестерпимо-жгучей болью — приземлился, одновременно коля из низкой стойки, и замер, тяжело дыша.
Сломанная нога не просто болела, ее точно рвали клещами, и юноша, с трудом доковыляв до кровати, кулем осел на перину, массируя конечность. Та не слишком мешала во время обратного пути вместе с Аеллой — полукровка тогда вообще мало на что реагировал, она не слишком мешала во время сражения на Мариевых полях — спасибо лошади, но сейчас, когда пришлось долго ходить пешком, нога напомнила своему хозяину о том, что не успела зарасти и с ней следует обращаться бережно.
"Но у меня нет на это времени"! — стиснув зубы думал бывший Щит принца. — "Через три дня начнется штурм столицы, и я понадоблюсь"!
Он еще не знал, что именно сделает, не представлял, какую помощь сумеет оказать, но был уверен — в стороне не останется, что бы там не говорила Алиссия.
Дверь тихо открылась и внутрь вошел Руфин. Бросив короткий взгляд на своего товарища, кузнец фыркнул, и, взяв по дороге табурет, подошел к кровати и уселся напротив нее.
— Тебе, кажется, было велено копить силы, а не разносить мою комнату черенком от швабры.
— Я ничего не разнес! — возмущенно воскликнул Лариэс.
— Но старался, — сварливо заметил мастер-оружейник. — Что, не сидится на месте?